Наряду с патриотическим порывом, охватившим большинство населения с начала войны, имел место и неприкрытый антисоветизм. А без объективной информации идеологическая работа не могла быть продуктивной, и в данных условиях стали возникать негативные слухи. Еще до начала военных действий резко отрицательное воздействие на общественное сознание народа, воспитание советских людей в духе подготовки к отражению военного нападения на СССР принесло прекращение осенью 1939 г. антифашистской пропаганды. Этот поворот был связан с заключением в августе-сентябре 1939 г. советско-германского договора. Уже на другой день, 24 августа 1939 г., после подписания пакта о ненападении, «Правда» опубликовала редакционную статью с настораживающими словами об отсутствии вражды между СССР и Германией. Из советской печати и устной пропаганды исчезло обличение фашизма, антифашистская пропаганда свертывалась[888].

Отметим, что накануне войны пораженческими признавались проникающие в армейскую среду сведения о готовящемся нападении на нашу страну Германии, ее военной мощи, расколе немецкого рабочего класса и о том, что большинство одурманенных националистической пропагандой немцев поддерживают Гитлера, считалось провокационными, с распространением их боролись как с пораженческими слухами, и за разговоры на эти темы можно было попасть в категории «врагов народа» со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Советское руководство старалось всячески пресекать подобные слухи, и не исключено, что именно их распространение привело к тому, что 14 июня 1941 г. было опубликовано известное заявление ТАСС. В результате даже после 22 июня 1941 г. продолжалась циркуляция слухов о том, что инициатором войны был СССР. Подобные высказывания были зафиксированы уже в первые дни войны. Как вспоминает А.Ф. Рар, 23 июня 1941 г. в Хабаровске, узнав о начале войны, его мать и ее подруга (обе учительницы) высказали мысль: «Да это, наверное, мы и начали войну, сами и города наши бомбили»[889].

По мере ухудшения положения дел на фронте в 1941–1942 гг., физической и психологической усталости населения активизировались «социально чуждые элементы», окрылили и побудили к негативной реакции по отношению к советской власти старую дореволюционную интеллигенцию, выходцев из оппозиционных в прошлом движений и буржуазных слоев, которые направили свою активность на создание различных нелегальных организаций, нацеленных на ускорение поражения Советского Союза в войне. Они рассчитывали на образование в советском тылу антисоветских организаций. Такие факты были характерны для начала войны. Например, в июне 1941 г. в Томске ликвидирована националистическая организация, в состав которой входили работники филиала Академии наук[890].