Еще одним источником вдохновения, во всяком случае в том, что касается строчки “and no religion too”, по признанию Леннона, стала христианская книга, описывающая концепцию так называемой «позитивной молитвы». Вот что он говорил в декабре 1980 года в интервью журналу Playboy: «Концепция позитивной молитвы… если вы можете представить себе мир без войн и раздоров, без разграничения на религиозные конфессии. Нет, не без религии, но без «мой Бог главнее твоего Бога» – тогда может наступить истина. Мне как-то позвонили из Всемирной церкви[88] и попросили разрешения использовать текст “Imagine”, заменив в нем слово “no” на слово “one”, так чтобы получилось «представь себе одну религию». Мне стало ясно, что ничего в песне они не поняли. Это просто уничтожит весь ее смысл, всю ее идею».

Так из созерцательно-импрессионистических поэтических строк и из идеалов, вскормленных эрой мира, любви и цветов, о которых погруженный было в пафос революционных иллюзий Леннон на время забыл, родилась песня, которую сам автор называл «антирелигиозной, антинационалистической, антикапиталистической…». «Но будучи обернутой в сладкую, сахарную оболочку, – продолжил он, – она оказалась принятой. Теперь я понимаю, что нужно делать. Приправь свою политическую идею чуть-чуть сахарком и все сработает». В опубликованном в газете Melody Maker открытом письме к Маккартни он писал: «”Imagine” – это “Working Class Hero”, подслащенная для таких консерваторов, как ты».

Слова о сахарной оболочке – ключевые в понимании отношения самого Леннона к своей песне. Идеи идеями, но он был все же (и, возможно, в первую очередь) поп-музыкант, то есть артист, успех для которого, успех коммерческий был если не самым главным, то очень и очень важным. Понимая, что агрессивные политические эскапады последнего года-двух, равно как и обнаженная, кровоточащая искренность и музыкальный аскетизм предыдущего альбома John Lennon Plastic Ono Band находят пусть и огромную по меркам любого другого артиста, но относительно скромную по меркам гигантского эго бывшего битла аудиторию, он решил сгладить остроту. Отсюда и та самая «сахарная оболочка» – не только и быть может не столько в приглаженности и идейной благостности текста, сколько в умиротворенной красивости мелодии, разукрашенной мягкой, гладкой, «подслащенной» струнной аранжировкой Фила Спектора[89].

И – сработало! И вышедший в сентябре 1971 года альбом и месяц спустя сингл стали самыми коммерчески успешными в карьере Джона Леннона.

Но все же, при всей сглаженности общего звучания песни, заложенные в ней идеи, были, по представлению самого автора, достаточно радикальными: «”Imagine”, в которой говорится: «Представьте себе, что больше нет религии, нет стран, нет политики», есть не что иное как Коммунистический манифест, хотя сам я никакой не коммунист, и ни к какому движению не принадлежу. Настоящего коммунистического государства в мире нет, это нужно понимать. Социализм, о котором я говорю, это не то, что осуществили какие-то полоумные русские или китайцы. Им это, может быть, и подходит. Мы же должны создать наш, прекрасный британский социализм».