Эверетт начал с немногого, сыграв лишь фрагмент песни, объяснив своим боссам, что «случайно нажал не на ту кнопку» На станцию посыпались звонки с просьбой повторить и сыграть песню полностью. В итоге за уикенд в программах Кенни Эверетта “Bohemian Rhapsody” прозвучала 14 раз. В понедельник возбужденные фаны ринулись в магазины, чтобы услышать, что сингла такого в продаже еще нет. В этот же уикенд в программе Эверетта песню услышал и находившийся в Лондоне директор крупного американского радиотелевизионного концерна RKO. Он раздобыл копию пленки, и песня зазвучала на американском радио, что конечно же не осталось без внимания издававшей пластинки Queen в Америке фирмы Elektra. «Возникла странная ситуация, – вспоминает Бейкер, – по обе стороны Атлантики по радио звучала песня, которой, как утверждали нам боссы рекорд-бизнеса, в эфир никогда не пробиться». Но тут в EMI, наконец, сообразили, что в руках у них потенциальный хит, и “Bohemian Rhapsody” была мгновенно издана.

Беспрецедентный коммерческий успех сопровождался и неизбежным пристальным вниманием со стороны критики и коллег-музыкантов. Лидер Beach Boys Брайан Уилсон, посвятивший всю вторую половину 1960-х соперничеству с Beatles в преобразовании поп-музыки, с которой он и его сверстники начинали, в высокое искусство, назвал песню «высшим достижением» и «ответом на юношескую молитву о создании музыки как искусства». Он тут недвусмысленно ссылался на свое собственное определение высших достижений Beach Boys – альбома Pet Sounds и в свое время так и не реализованного альбома Smile – как «обращенной к Богу юношеской симфонии» (teenage symphony to God).

Не обделили вниманием “Bohemian Rhapsody” и серьезные академические музыковеды. Ведущий программ классической музыки на Би-би-си Том Сервис писал:

«Предтечи Bohemian Rhapsody можно в равной степени найти с одной стороны в классической музыке XIX века с ее возвышенными, рапсодическими, квазиимпровизационными фантазиями, как, скажем в фортепианных произведениях Шумана или Шопена или в симфонических поэмах Штрауса и Листа, и с другой стороны – в современном ей прог-роке середины 70-х. С ловкостью и умением, свойственными только настоящим мастерам, песня создает иллюзию широчайшего стилевого разброса: вступление, баллада, оперное пиршество, хард-рок, раздумчивая кода. Все слито воедино, в цельную композицию, которая каким-то чудодейственным образом вдруг обретает смысл. Это классический пример единства разнообразия, которое впору сравнить с симфониями Бетховена или операми Моцарта. Именно так и воспринимается “Bohemian Rhapsody”: как миниатюрная оперно-рапсодийная симфоническая поэма».