...отравившего кровь подлинным строителям очередных исторических формаций. Ср. в ст-нии «Век» (1922): «Кровь-строительница хлещет / Горлом из земных вещей... / На пороге новых дней».

Втискивать поэтическую речь в «культуру» как в пересказ исторической формации несправедливо потому, что при этом игнорируется ее сырьевая природа. Противопоставление поэтической речи — культуре (ср. предыдущие абзацы) относится к числу многих «антиинституционных» выпадов М.: таким же образом он противопоставляет поэзию — литературе («какой я к черту писатель») в «Четвертой прозе». Это место (и весь контекст черновика) интерпретирует Клэр Кавано, по существу сводя его смысл к противостоянию М. советской и официальной культуре: «Для Мандельштама «Четвертой прозы» и «Разговора о Данте» вся подлинная культура расцветает на границах. Задача подлинной культуры в том, чтобы противостоять официальной «разрешенной» (authorized) культуре... и знаком этой анти-культурной культуры и анти-традиционной традиции служит не новый Апокалипсис, а «Еврейский посох» <из «Четвертой прозы»>» (144, с. 200). Отчасти эта несколько односторонняя точка зрения находит соответствие в черновой записи (29): «апология возможной значительности бедняка... Неучастника». Автор предполагает, что М. в «Разговоре» уподобляет Данте себе и своему маргинальному положению как еврея (143; 144, с. 210–214). Соответственно, во всем, что говорится о речи вообще и о речи Данте (в особенности о пассаже: По голосу Дант определял происхождение... — гл. IX, в конце), автор подозревает, кажется, еврейский акцент, и проецирует на это замечания о языке из «Шума времени» (причем не очень внимательно прочитанного: иначе автор не писал бы о несовершенном русском языке обоих родителей М. — «his parents imperfect Russian» (143, с. 326); в действительности М. противопоставляет странную речь отца чистому русскому языку матери).

Вопреки тому, что принято думать, поэтическая речь бесконечно более сыра, бесконечно более неотделанна, чем так называемая «разговорная». Слово «сыра» здесь совмещает значение ‘сырья, сырого необработанного материала’ (что отчасти противопоставлено ОПОЯЗовскому понятию «материала», внешнего по отношению к поэзии) и ‘влажности’ как традиционного свойства поэзии — ср. у М.: «Пою, когда гортань сыра, душа — суха» (первая строка ст-ния, 1937). О парадоксе поэтической речи как необработанной см. примечания к гл. X основного текста. Ср. в стихах С. Городецкого о М. в книге «Цветущий посох»: «Он нежно любит матерьял» (ср. ниже в (9) отрицательное замечание: «Материал не есть материя»). Определение сыра — соотносится (почти каламбурно) со стихотворением «Пою, когда гортань сыра, душа — суха» (1937).