Кроме того, Айзенштат утверждал, что из неофициальных источников узнал, будто Шпиндлер собирался "предъявить от имени Apple серьезные финансовые претензии" к Скалли за его деятельность на посту управляющего компанией. Айзенштат настаивал, что предупреждал об этом совет директоров, прежде чем тот принял решение о назначении Шпиндлера главой компании. "В самом деле, — говорил Айзенштат на процессе,— 18 июня на совете директоров Шпиндлер сказал, что предлагаемая им реорганизация коснется и пересмотра политики опционов на акции Apple, чтобы создать у сотрудников материальную заинтересованность в работе на компанию. Частью этого плана было увольнение менеджеров и директоров, которые, по мнению Шпиндлера, противодействовали ему". Разумеется, Эл Айзенштат говорил о себе.

После оглашения иска Apple дважды выступила в прессе с жесткими официальными заявлениями, в которых утверждала, что должность Айзенштата была сокращена в рамках плановой политики компании по сокращению персонала и что Айзенштат был уволен как "не соответствующий" принципам рационализации расходов. Одно из заявлений, опубликованных в "Wall Street Journal", гласило, что Apple "в течение многих лет более чем щедро оплачивала труд Айзенштата. С его стороны претензии к компании абсолютно неправомерны". Apple предупреждала, что намерена "решительно защищаться" от незаслуженных обвинений. Компания считала, что все пункты предъявленного иска, в том числе невыполнение контрактных обязательств, заговор против Айзенштата лично, а также намеренное причинение морального ущерба, абсолютно необоснованны.

Ни один из членов совета директоров, вовлеченных в конфликт, не согласился, однако, комментировать это официальное заявление. Чуть позже покинул свой пост в совете директоров и Артур Рок — по официальной версии, в связи с переходом в компанию Intel. В Apple, правда, поговаривали, что Рока замучили угрызения совести из-за отставки Джона Скалли.

"Я думаю, что члены совета директоров — и я в их числе — были не правы, не проявив должного сочувствия к Джону при решении вопроса о его смещении", — сожалеет ныне Айзенштат. Кевин Салливен теперь тоже соглашается с тем, что должен был хотя бы по телефону сообщить Скалли о принятом решении. Салливен, как говорилось выше, был в тот момент в Париже вместе с Йеном Дайери, главой всемирной службы продаж компании. Салливен говорит, что вернулся из Парижа в Калифорнию в выходные сразу после отставки Скалли и в понедельник пришел к нему в офис. "Наверное, мне следовало хотя бы позвонить Джону, но я не сделал этого,— вздыхает Салливен, с силой опуская кулак на стол в китайском ресторанчике в Сан-Франциско, где мы беседовали с ним, когда я собирал материалы для этой книги.— Все тогда чувствовали себя неловко. Мы собирались объявить об отставке через две недели. Единственное, о чем я сожалею все эти годы, что не поговорил с Джоном раньше".