4 июня на фронте протяженностью 400 км внезапно начинается битва. В этот день две армии, 11-я и 9-я, переходят в наступление. В первой основная роль отведена 6-му армейскому корпусу; ему не удается выполнить поставленную задачу, но 3-я пехотная дивизия прорывает фронт у Сопанова. Сахаров немедленно вводит в прорыв свои резервы. 15-го 11-я армия берет Береше, Заамурская кавалерийская дивизия преследует противника и врывается в Радзивилов. В 9-й армии главную атаку на Черный Поток производит 11-й армейский корпус (граф Баранцев); она увенчивается успехом. Так же как атака 41-го армейского корпуса, Белкович овладевает неприятельскими позициями на Онуте. Прорыв осуществлен, и Лечицкий наносит армии Пфланцер-Балтина одно из самых памятных поражений за войну. 10-го, при Окне, эта армия разрезана надвое. Продолжая преследование противника, 11 июня 9-я армия доходит до Залещиков и в ночь с 17-го на 18-е, форсировав Прут, овладевает Черновицами, довершая разгром 7-й армии. Противник потерял 70 тыс. человек, в том числе 37 тыс. пленными. Потери 9-й армии составили 14 тыс. человек.

5 июня переходит в наступление 8-я армия. На главном направлении, на Ковель, 30-й и 39-й армейские корпуса добиваются тактического успеха. Они отбрасывают противника за Стырь, но болотистая местность замедляет продвижение войск, и два кавалерийских корпуса, сосредоточенные на данном направлении, невозможно ввести в бой. Напротив, 40-й армейский корпус (Кашталинский) одерживает победу на Луцком направлении. Фронт прорван у Олыки. За двадцать минут 2-я стрелковая дивизия захватывает две линии окопов, а 4-я достигает третьей линии. Центр 4-й австро-венгерской армии разгромлен. 7 июня 8-я армия форсирует Стырь у Крупы, а 4-я стрелковая дивизия овладевает Луцком. 9-го русские вступают в Дубно и Ружице[177]. 8-я армия продвинулась вперед на 60 км, были пленены 45 тыс. солдат и офицеров.

Следующие строки, рисующие обстановку на фронте, мы заимствуем у генерала Марсенго: «Я направляюсь на командный пункт 4-й дивизии генерала Деникина. Тылы заполнены пленными, захваченными у противника орудиями, пулеметами, гаубицами. Я нахожу генерала среди солдат, опьяненных своей победой. Мне с трудом удается последовать за генералом, который передвигается то на автомобиле, то на лошади. Когда оба эти способа передвижения становятся невозможными, он идет пешком среди своих войск. Пехотные полки имеют в своем составе четыре батальона. Первые три вооружены винтовками, четвертый — лишь героизмом и палками и вооружается винтовками убитых и раненых… Командир 39-го корпуса принял меня сердечно. Его дивизии, 102-я и 125-я, продвигаются так быстро, что за ними невозможно успеть. Укрепления, так великолепно устроенные австро-венграми, падают одно за другим, словно безобидные игрушки. У дверей бетонных укреплений занимают позиции русские гренадеры и, предложив находящемуся внутри противнику сдаться, если приказ не выполняется достаточно быстро, забрасывают внутрь свои мощные гранаты. Солдаты 406-го пехотного полка, который сегодня утром вошел в Ставок, вместо отдыха начали хоронить своих четыреста убитых и подбирать богатую добычу. Прежде всего они берут патроны и винтовки, которых им давно не хватает. Войска воодушевлены большим энтузиазмом и хотят во что бы то ни стало преследовать противника. Каледин выполнил все поставленные перед ним задачи. В Летяно сосредотачиваются кавалерийские полки. Первым туда бешеным галопом прибывает 12-я гусарская. Под копытами звенит земля полей сражений, кони летят, словно на крыльях ветра, перемахивая через траншеи, орудийные лафеты, горы трупов австрийцев и русских, которых породнила смерть»[178].