Около полудня Ванновски и Вен вернулись на Александерплац, оставив в квартале коллег-полицейских и приказав им отныне следить за каждым шагом Теодора Бергера и Йоханны Либетрут. В конторе их ждали первые ответы на запросы о прежних судимостях Бергера. Старик Либетрут не преувеличивал: подлог, обман, мошенничество, нарушение неприкосновенности жилища, пьяные драки, нанесение телесных повреждений и увечий, сводничество и сутенерство. В 1896 г. в Гамбурге Бергер был приговорен к году тюрьмы и бежал. Ванновски все еще колебался. Показания Анны Мюллер не доказывали, что 9 июня Бергер еще встречался с Люси Берлин. Лишь ближе к вечеру, после допроса новой свидетельницы Гертруды Рёмер, он решил действовать. Гертруда Рёмер утверждала, что рано утром 11 июня, как раз в день обнаружения тела Люси Берлин в водах Шпрее, она видела на набережной у Рейхстага мужчину. Он нес большой четырехугольный пакет и вел на поводке черную собаку. По описанию Рёмер, мужчина походил на Бергера, а пес – на его собаку. Вероятно, она видела Бергера, когда он нес тело Люси Берлин к Шпрее и вел собаку, будто рано утром выгуливал ее. Тут уж Ванновски больше ждать не стал, он приказал полицейскому уголовного розыска Блюме арестовать Бергера и Йоханну Либетрут и доставить их на Александерплац.

В то же самое время поступило сообщение о том, что трое 14-летних подростков видели плывущий по Шарлоттенбургскому обводному каналу большой пучок волос. Вблизи Йоханнисштифт, который тогда еще находился южнее озера Плётцен, лодочники вытащили волосы из воды. Они обнаружили детскую головку и привязанные к ней крест-накрест две руки, к которым прилипли остатки красной шерстяной ткани и какой-то газеты. Это были голова и руки Люси Берлин.

Ванновски и Вен поспешили в Шарлоттенбург. Здесь среди толпы зевак они встретили начальника берлинской полиции, который примчался на обводной канал с другого происшествия – пожара на станции Путлицштрассе. Ванновски доложил об аресте Бергера, за что его, конечно, похвалили, но сразу упрекнули в том, что до сих пор не получено признание от задержанного. В ярости от легкомыслия фон Боррьеса, Ванновски изучил выловленный из канала узел, выяснил, что обрывки газеты – это выпуск «Берлинер моргенпост» № 130, и распорядился отправить останки в морг к Штрассману и Шульцу. Потом Ванновски кратчайшим путем вернулся на Александерплац, забрал Бергера и, несмотря на возмущения и протесты последнего, отвез и его тоже в морг. Там подозреваемого подвели к прозекторскому столу, на котором лежали голова и руки Люси Берлин. На заре уголовного розыска практиковался такой метод, впоследствии признанный варварским, конечно, однако многих убийц вид их жертвы заставлял признаться в содеянном. Бергер, как сказано в отчете, «побелел как мел и весь затрясся», но либо он был невиновен, либо слишком часто имел дело с полицией и научился держать удар и давать отпор. Через пару секунд Бергер сдавленно спросил: чего от него хотят? Зачем его сюда привезли? Он не имеет отношения к смерти этого ребенка! Трюк не удался, шок не подействовал, признания не последовало. Ванновски отвез задержанного снова на Александерплац.