В теме «заговора военных» приходится лишь вскользь упоминать об особенностях личности и карьеры того или иного советского маршала или генерала. Многие из них своим положением и невероятно быстрым взлетом пo служебной лестнице – буквально через три-пять ступенек – обязаны были чаще всего сумятице Гражданской войны и своему политическому чутью и происхождению, умению выпятить свои достоинства и достижения.

Почти наверняка они не смогли бы противостоять немецким командирам в Отечественную войну (хотя, конечно, об этом приходится судить гадательно), потому что в большинстве своем, как мы уже говорили, не имели не только высшего военного образования (чего не было и у таких прославленных полководцев, как Жуков и Рокоссовский), но и достойного практического опыта. Один из них, И.П. Уборевич, побывавший на маневрах в Германии, писал в отчете от 13 января 1929 года:

«Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят неизмеримо выше нас. Мне кажется, что мы должны покупать этих специалистов, привлекать умело к себе, чтобы поскорее догнать в том, в чем мы отстаем. Я не думаю, чтобы немецкие специалисты оказались бы хуже политически или более опасными, чем наши русские специалисты».

Суждение более или менее справедливое в первой своей части (тем более что Уборевич имел свой уровень знаний и опыта), но очень сомнительное или даже ложное – в завершении.

Претензии Тухачевского на роль «красного Бонапарта» были смехотворны. Ведь не «красный», а настоящий Бонапарт несколько лет тянул лямку в провинциальном гарнизоне, познал военную службу изнутри, досконально. Попутно написал несколько работ по математике и баллистике, очень много читал.

А Тухачевский попал прямо из военного училища в окопы Первой мировой войны; участвуя в боевых действиях всего несколько месяцев, оказался в плену. Зато потом хвастал, будто за эти несколько месяцев получил чуть ли не все боевые ордена Российской империи. Он умел выслуживаться перед начальством и приобретать высоких покровителей – вот секрет его карьеры.

Однако наиболее полное впечатление об этих людях оказалось ошеломляющим, когда через полвека были открыты (лишь частично) материалы их процесса. Выяснилось, что обвиняемые признавались потрясающе, неправдоподобно быстро! Это даже привело в замешательство некоторых исследователей.

«До сих пор не содержится ответа, – пишет В.3. Роговин, – на многие законные вопросы, возникающие при анализе дела генералов. Я имею в виду прежде всего вопрос о причинах признаний подсудимых и написания ими перед судом рабских писем Сталину. В большинстве исторических работ, посвященных делу Тухачевского, эти признания объясняются исключительно применением физических пыток. Однако такое объяснение представляется несостоятельным по целому ряду причин».