Характерна история появления программы «500 дней». В 1991 году, в год отставки Горбачёва и распада СССР, появилось хоть что-то, смутно напоминающее экономическую концепцию. Это была программа кабинетного учёного Г. А. Явлинского «400 дней», а предложил он её своему бывшему преподавателю политэкономии Л. И. Абалкину, который в правительстве Рыжкова стал вице-премьером по реформе. Однако Рыжков, ознакомившись с программой «дней», отнёсся к ней скептически:

«Там было расписано всё чуть ли не по часам, а уж по дням — это точно, — пишет он. — На 20-й день — начало разгосударствления. На 30-й — немедленная реализация заводами неустановленного оборудования. На 20‒40-й — продажа основных фондов, земли колхозов, совхозов, промышленных предприятий. На 20‒50-й отмена предприятиям государственных субсидий и дотаций. И так далее, грустно перечислять».

Лишь весной 1991-го на Президентском совете у Горбачёва было решено превратить «дни» в экономическую программу перестройки, и затем этот плод кабинетных раздумий взялись доращивать (вместе с группой Явлинского) учёные и государственные мужи; среди них был член Президентского совета академик С. С. Шаталин. Вот тут-то программа и превратилась в «500 дней», обросла материалом, сильно увеличилась в объёме и т. д. Конечно, она и в таком виде никак не могла быть использована на практике, но ничего лучшего власть не имела, так что перестройка как началась, так и кончилась без экономической программы.

А с точки зрения государственной Горбачёв не имел вообще никаких планов. Он не видел, к чему ведут его реформы не только в далёком будущем, или хотя бы на год-два, но и на ближайшие месяцы. Что бы ни говорил он о желании углубить и ускорить, под его воздействием экономика развалилась очень быстро. Четырёх пятилетних планов ему не понадобилось; оказалось достаточным прекратить выполнение одного и издать два закона: о кооперации и о государственном предприятии.

Закон о кооперации, похоже, составляли поклонники Жан-Жака Руссо, полагавшие, что человек, так сказать, «по природе добр» — не случайно же Горбачёв всё время апеллировал к «человеческому фактору» и «новому мышлению». Наверное, из-за доверия к человеку этот закон давал предпринимателям слишком много излишней свободы и не предусматривал достойного контроля. И произошло вот что.