Есть в этом анализе кое-какие проблемы, связанные с исторической перспективой. В частности, нам не хватает систематических знаний о масштабах непосредственного взаимодействия в обществах прошлого. Так, на протяжении XIX и большей части XX века домохозяйки, как мы видели, часто проводили долгие часы в вынужденной изоляции, не общаясь ни с кем кроме маленьких детей или слуг, а темы разговоров с последними были ограничены их социальными отношениями. Вернувшимся мужьям могло не хватать интереса или сил, чтобы обсудить прошедший день, или же они предпочитали выговориться в компании приятелей, встретившись с ними в клубе или трактире. Если последующий рост «товарищеских браков» и увеличил возможности социального обмена, то одновременное распространение таких явлений, как отдельные спальни для детей-подростков или приватные пространства в доме для занятий взрослых, создавало дополнительные препятствия для случайных разговоров. Кроме того, новые островки молчания в домашних пространствах создал и стремительный рост (начиная с 1945 года) числа домохозяйств, состоящих из одного человека. Вопрос о том, существовал ли в позднем модерне такой момент, когда был достигнут и пройден пик общения, требует дальнейшего изучения.

Результатом дискуссий стало повышенное внимание к более старым категориям ухода от общества. Если у одиночного и общительного поведения есть общий враг, то есть у них и общее средство обороны. В обоих случаях здоровая практика заключается в том, чтобы уметь прожить с выключенными мобильником и ноутбуком. Физическое уединение вновь обретает еще большую привлекательность потому, что его сетевая и абстрагированная формы находятся под угрозой из-за чрезмерной зависимости от цифрового общения. Лучший способ избежать слежки – отключиться от сетей и оказаться вне поля зрения камер. Но проблема в том, что в начале XXI века многие практики, связанные с физическим уходом из компании других людей, навсегда утратили свое великолепие.

Одинокую прогулку по безлюдной сельской местности, которая была одной из главных тем этого исследования, не так уж легко пережить и оценить в наше время. Последним великим литературным пешим путешествием в Британии ХХ века была прогулка В. Г. Зебальда по побережью Саффолка, вниз от Лоустофта. «Кольца Сатурна» – это размышление о закате общин, семей и империй. Самое пространное описание места в этой книге – рассказ о Данвиче, в Средние века смытом с лица земли. Постоянная тема романа – загрязнение суши и моря. «Тысячи тонн ртути, кадмия и свинца, горы удобрений и пестицидов год за годом выносятся реками и течениями в Северное море, – пишет Зебальд. – Большая часть тяжелых металлов и прочих токсичных субстанций оседает на мелях Доггер-банки, и треть рыбной популяции появляется теперь на свет со странными уродствами и заболеваниями»[1111]. Сельскохозяйственные земли, механизированные и почти полностью обезлюдевшие, утешения не приносят. В конце книги Зебальд поворачивает из Орфорда вглубь страны: