Есть нежность у Панферова к своим героям, к людям с шершавыми руками и затрудненной речью, как будто они поднимаются на высокую гору. В этой нежности нет сентиментальности. Драматург ведет своих персонажей дорогой, заваленной пнями и мертвыми деревьями. Они добывают свой новый душевный мир в суровой борьбе. Много дикого и страшного встречается на их пути. Бывают минуты, когда их лица освещаются трагическим светом. Но к ним приходят и моменты ослепляющей радости, когда весь мир становится в их глазах чистым и светлым. Это — жизнь, как и назвал Панферов свою пьесу. Название, может быть, не совсем удачное для театральной афиши, но оно хорошо выражает сущность этой талантливой драмы о советской деревне.

3

3

Есть в пьесе один персонаж, который странствует в поисках человеческой правды не только иносказательно. На первой же странице драмы появляется пожилой крестьянин маленького роста с измученным лицом и острым взглядом. По внешнему облику, как рассказывает в ремарках автор, он похож на дрозда, особенно когда поет, закинув голову, и его рыжая бородка поднимается кверху.

Егор Дударев, как зовут этого чудаковатого крестьянина, больше полувека стоит на своем участке земли. Он врос в него корнями. По всем данным Егор принадлежит к числу тех собственников, которые расстаются со своим хозяйством только вместе с жизнью. Но не случайно автор находит в его внешности что-то похожее на маленькую задорную птицу. Наступает момент, когда этот чудаковатый крестьянин, как дрозд, поднимается с земли и исчезает из своего села на пять долгих лет. Он уходит со всей семьей в тот год, когда на селе началась борьба за колхозы, уходит искать Муравию — страну мужицкого счастья.

Где странствовал Егор и что он делал за эти пять лет, остается в точности неизвестным. Автор ничего не говорит об этом. И сам Дударев впоследствии не очень охотно будет рассказывать односельчанам о своих пятилетних поисках фантастической страны Муравии. И долго еще по его возвращении колхозники будут с недоверием смотреть ему в глаза. В трудные минуты он еще услышит упреки от своих товарищей за то, что он «бегал» от них, шатался неизвестно с кем и где.

В немногословных рассказах Егора на эту тему быль перемешивается с поэтическим вымыслом, в котором есть, однако, свой внутренний смысл. Ведь Егор искал не только географическую Муравию. Он искал страну мужицкого счастья и в самом себе. Его отрывистое повествование, облеченное в форму сказки, сохраняет следы этих душевных поисков.

Но за вымыслом есть и реальные вещи, по которым можно догадаться, что делал Егор за эти годы. Как говорит сам Дударев, он колесил по России «сорок тыщ верст туда, сорок назад», был на Хопре, на Урале, дошел до самого края русской земли, где «ветер хлещет, море буянит» и где начинается туретчина.