Пока он говорил по телефону, ресторанчик заполнили посетители. Время ленча. Наверное, работают где-то поблизости. Он пересел назад, за двухместный столик возле телефона, заказал ещё еды. Когда заказ принесли, он проглотил его, продолжая обдумывать сообщение Лумиса.

Глупо было думать, что даже в экстренном случае Присцилла Вега попытается связаться с ним через «петли». Что значит «действуйте по плану»? Во время последнего разговора с Лумисом они ничего не планировали. Возможно, Ноэль пропустил какое-нибудь сообщение. Он не будет знать, что делать. Схема контроля окажется сломана. Лумис говорил, ему не придётся ничего делать. Это значило, что Лумис тоже понимал: план почему-то пошёл не так, и теперь он собирается довести до конца арест, но не покушение.

— Мама спрашивает, нет ли у вас глистов.

Ноэль поднял голову. У края стола стоял слегка полноватый подросток, который приносил ему заказ.

— Потому что если есть, она знает врача, который их вылечит.

За спиной мальчика Ноэль разглядел его мать — худощавую седую женщину с простым лицом. Она озабоченно смотрела на него. Ноэль оплатил счёт.

— Скажи маме, я просто был голоден.

— Хорошо, — мальчик исчез.

Ноэль поймал себя на том, что больше не смотрит на дома и вообще не смотрит на улицу, а только следит за мальчиком, который подошёл к матери, отдал ей деньги, чтобы она пробила чек, пересказал ей их разговор — всё это небрежно, равнодушно. Невысокий подросток вёл себя, как мужчина, и всё же было в нём что-то такое, совершенно не взрослое, чему Ноэль завидовал. Казалось, мальчику действительно нет дела до Ноэля, нет дела ни до чего, кроме собственных интересов — друзей, комиксов, бог знает чего ещё. Ноэль и сам был таким в детстве; все дети на самом деле такие. Кто мог бы догадаться, что тот мальчишка, которым он когда-то был, который чинил велосипед на дорожке перед домом тем утром, когда мимо прошла Моника Шерман, будет делать то, что делает он, станет вести себя так, как он? Ждать кого-то. Рассчитывать на звонок от кого-то другого. Думать о ком-то третьем. Бояться, сопротивляться, отрицать, желать, избегать — каждый раз кого-то ещё.

Он уже давно не делает ничего для себя, потому что у него уже давно не осталось никакого «я». Всё ради Лумиса, или Эрика, или Аланы, или Веги, ради какой-то идеи, или звания, или карьеры, ради какой-то ценности, или представления о трусости, которое требовалось преодолеть, или даже целого набора эмоций и реакций по поводу того, кто он есть и кем он должен быть, что делать или не делать. Его запрограммировали задолго до Лумиса. Всё, что нужно было сделать Рыбаку, это просто подкрутить настройки — потому что Ноэль уже очень давно ступил на этот путь, ничего не делая ради себя, только ради других. И если этот эгоизм, эта забота о собственных интересах, от которой он отказывался годами, была невинностью, ему хотелось бы её вернуть.