– Не думай ни о чем. Я люблю тебя.

Я увидел, как несколько раз вздрогнули ее губы и почувствовал дрожание в руке, которой она меня обнимала. Когда-то я почти год ждал встречи с Ритой. У Катарины это ожидание затянулось на три и я мог понять как долго она ждала эти слова и от чего ей пришлось отказаться ради них. Мне несказанно повезло во второй раз и очень ценил это и собирался сделать все мог для моей любимой актрисы.

Я увидел слезинку, которая стекла на кончик носа Катарины и прикоснулся к ней губами. Я хотел верить, что это будет ее последняя слезинка. Я очень во многое хотел верить. Мы оба имели право на счастье, и я не собирался лишиться его.

Катарина так ничего и не сказала. Немного позже она поднялась и найдя в дорожной сумке свежие трусики и блузку стала одеваться.

– Я собиралась пойти в бассейн, но теперь уже не хочу. Идем завтракать.

Я поднялся и подошел к ней и бережно обнял. Я посмотрел в ее все еще растерянное лицо и сказал.

– Катарина, девочка моя. – начал я.

Катарина прижала мне палец к губам.

– Не надо, Патрик, после хорошего секса мужчины готовы сказать что угодно.

Я увидел грусть в ее глазах и понял, что допустил ошибку. Мне не стоило впервые говорить ей это прямо сейчас. Я мог повторить ей это много раз в постели, но первое признание и впрямь выглядело неуместно, когда мы едва отошли от бурного секса. Для меня в тот момент это совсем не имело значения, а Катарина думала иначе и видимо сомневалась в искренности моих слов, сочтя их внезапным порывом. Не думал, что все может быть так сложно.

Я оделся, и мы спустились в ресторан. Усевшись за наш столик, мы заказали нечто среднее между обедом и завтраком и ни капли спиртного.

– Что собираешься делать? – спросила Катарина.

– Сначала на кладбище. – ответил я, – И хочу, чтобы мы пошли вместе.

– Мне стыдно появляться там. – сказала Катарина. – Я очень расстроилась, когда узнала, что вы вместе, а когда она умерла мне было жаль вас обоих, но я обрадовалась, что ты снова свободен. Прости, я могла ничего с собой поделать.

Я положил свою руку поверх ее.

– Катюш, никто не вправе упрекнуть тебя в этом и спасибо за откровенность.

– Ты назвал меня Катюшей? Так мама звала меня пока была жива и иногда Божимир. Спасибо тебе, мне очень приятно. Мне и правда обязательно идти с тобой на кладбище?

– Да, я хочу, чтобы Рита знала, и я буду держать тебя за руку.

– Раз так, я не могу не пойти. Мне нужно одеть что-то подобающее?

Я посмотрел на Катарину, пытаясь представить ее в траурном платье и вспомнил, как занимался сексом с Ритой прямо перед похоронами собственной дочери. Мне стало не по себе от этих воспоминаний.