Выслушав все, Лилиан холодно бросила дружиннику:

— Выпороть этих двоих. — и, уже уходя, тихо добавила — Без фанатизма.

— Что ты их жалеешь, госпожа, — зашипел дружинник, — Нас вообще чуть не перебили!

— Может нам еще глашатая послать поорать, кто едет? Делай, как велено! Не бери грех на душу — а то вообще вся деревня передохнет.

На сегодня — подморозило, так что к Лилиной мрачной радости она смогла сесть на коня и, предупредив Лейфа, взяв охрану (господи ты боже мой, просто погулять уже нельзя…) пустив лошадку быстрой рысью, поехала вперед — развеяться.

"Мне кажется, Аля, мы неплохо — как это у вас? — сработались…" — мурлыкнула где-то внутри Графиня Иртон. "Помолчи, крокодилица". Зеркала не было, но Лиля просто чувствовала, как Графиня улыбается.

Староста Лурёк, кряхтя и потирая армяк (городской дурень — даже снять не заставил!) глядя им вслед, сказал все тем же своим подрагивающим голосом:

— Турек, Ален. Закопайте-ка этих олухов рядом с купечиками.

— Дык ить, дедуля, она жа навроде сказала…

— Она-то сказала. И мы скажем, коли спросят. А лучше бы — дедок обернулся к внуку и приёмыху. — Чтоб не спросили. Так оно понадежнее будет. Как оно и с вещами вышло. Говорил — чтоб ни одной тряпки! Ни одной полушки! Благородные поскандалят и помирятся, а в разбойники нас запишут — года не проживем!!!

Еще одна графиня

Еще одна графиня

Путешествие закончилось в один из дней совершено неожиданно — еще до полудня.

— Стой!

Этот десяток конников совершенно не походил на баронский выезд, парочку которых они встречали. Во-первых, флажки на пиках, во-вторых — вместо того чтобы подлететь всей кучей они моментально рассредоточились, и встретили их, похоже, не очень-то случайно — им некуда было сворачивать. Узколицый рыжий конник сначала несколько недоуменно оглядел их караван — но сориентировавшись, подъехал к ней.

— Сударыня. Кто вы и куда следуете?

— А кто спрашивает?