Может возникнуть вопрос: почему я не стал связываться с «Ежедневным Пророком», привлекая именно его страницы для подачи замалчиваемых директором новостей? Всё просто: как и магловском мире, мэйнстримовая периодика не окупается реализацией тиража. Основной доход издание получает от рекламы и неявно оплачиваемых заказных статей. Безусловно, сенсационный фактаж газете тоже нужен, иначе её перестанут читать, но поди ещё найди те горячие сюжеты, которые заинтересуют Риту Скитер без наличия заказа. Да и в каком ключе она их подаст? Сегодняшний случай с троллем, например, достоин украсить первую полосу, но в чью сторону он сыграет? Какие риторические вопросы задаст «редакция вместе с обеспокоенной общественностью»?

А на оплату заказных статей у меня денег нет. Да и не готов я сейчас играть на поле, где уже давно кидаются грязью фигуры вроде Дамблдора или Малфоя. У меня нет ни цели, ни мотивации.

— Придётся поработать сегодня допоздна, — вздохнул Ксенофилиус, забирая пергамент. — Хорошо бы подверстать это в завтрашний праздничный номер.

Луна широко, протяжно и заразительно зевнула. Сегодня за столом она выглядела заметно уставшей, хоть и скрывала это за обычным позитивом и живостью. Зевок, который ей не удалось удержать, не ускользнул от внимания Лавгуда.

— Вот что, мелочь, ступайте-ка на боковую. Сегодня был тяжёлый день… у всех нас.

— Он того стоил, — протянула Луна, рассеянно глядя на потолок. — В этом году всё получилось замечательно.

— Иди спать, Луна. Я разберусь с посудой. Само-мойка теперь работает.

Чашки, ложки и блюдца сами собой поднялись в воздух и переместились в кухонную мойку-артефакт, которая немедленно занялась помывкой содержимого. Я починил эту волшебную мечту любого нормального мужика в прошлые выходные. Не знаю, сколько времени мойка пребывала неисправной до сего дня, но вряд ли человек, пишущий грамотные статьи для «Зачарования», не способен починить такой артефакт самостоятельно. Очень может быть, сам же Ксенофилиус её и сломал — чтобы изучить или научить меня.

— Спокойной ночи, пап.

— «Спокойной ночи, мистер Лавгуд».

— Спокойной ночи, воронята.

Глава семейства разрешил мне ночевать в комнате дочери в грозовые ночи, но с условием: или я должен быть в совином теле, или отправляться спать на чердак-мансарду. Луна пообещала, что тогда тоже перетащит свою кровать на чердак, и… короче, птичья форма устроила всех.

Поднявшись на третий этаж, я посмотрел в сторону окна, окрестности которого облюбовал для ночлега. Каждый раз происходила одна и та же игра: Луна загодя оттаскивала от подоконника к своей кровати всё, на чём могла сидеть сова, а я находил новое неучтённое место. В следующий раз это место тоже передвигалось или прикрывалось, но я подыскивал себе что-нибудь ещё.