— Слушай, — сказал я тише. — У меня ведь всё по-другому было. В восемь лет Дурсли меня чуть до смерти не забили. Я, наверное, аппарировал из чулана, загибаясь без сознания. Очнулся в своём будущем Замке. Именно там многому и научился.

— Вот оно что, — слегка заинтересовался Гарри. — Я-то понять не мог, откуда ты всё знаешь. Повезло тебе. Но я всё равно не вернусь, Гарольд. Я буду сопротивляться, живым не дамся, заберу с собой побольше этих мразей… Но всё равно окажусь здесь. А убивать нам…

Он опять закашлялся.

— Я к чему, — продолжил я мысль, дав ему успокоиться. — Раз уж нашлось два мира с очень похожими пацанами — почему не найтись третьему? Такому, где нашему восьмилетнему пацану… повезло меньше.

— Ты хочешь, чтобы…

— Если уж ты не желаешь возвращаться в растревоженное мною осиное гнездо, сделай хотя бы такое доброе дело.

— Но… в чём смысл, Гарольд? — нахмурился «тёзка». — Всё равно к одиннадцати годам я окажусь у Дамблдора.

— Ты окажешься на первом курсе с ничего не подозревающим директором, — возразил я. — У тебя будут кое-какие знания. А ещё — несколько лет форы, которые ты можешь потратить на подготовку. Если тренироваться без палочки… Ты ведь магию видишь?

— Я примерно представляю, как этого добиться, — пробормотал Гарри, думая о своём. — Зная точно, как она выглядит… Но есть ли такой мир?

Не сговариваясь, мы повернулись к женщине. Помолчав с минуту, та произнесла:

— Семилетний мальчик со шрамом, живёт в чулане под лестницей. Вчера его ударило по затылку прилетевшим куском кирпича. Его оставили без ужина и заперли в чулане. Внутричерепная гематома не позволит ему дожить до утра. — Женщина вздохнула. — Он настрадался больше тебя, Гарри. Если заменишь его, это будет доброе дело.

— Конечно, госпожа. — Из глаз «тёзки» уходила обречённость, возвращая им изумрудный блеск. — В таком деле есть хоть какие-то шансы.

— О! — спохватился я. — Чуть не забыл. Раз такое дело, ты и есть «Ему». Вот, держи. Добавит шансов, если вытерпишь его один раз.

Гарри невольно вздрогнул, увидев протянутый венок. Я тоже не спешил его вручать, испытующе глядя на парня.

— Или, может, всё же вернёшься? — с надеждой спросил я. — Луна что-нибудь придумает, я уверен.

— Мне нравится рыжая Джинни, — вздохнул Гарри, нисколько меня не смущаясь. — Олень и есть олень. Я мог бы… из благодарности к тому, что ты сделал… Но она всё поймёт в первое же мгновение, Гарольд.

Он склонил голову так же, как делал я. Через мгновение венок исчез в его растрёпанных волосах. Потерев в свою очередь лоб, Гарри посмотрел на меня, потом на женщину.