– Но все это было подстроено?

– Конечно. Только с какой целью? Ведь кроме меня там никого не было. Понимаешь: ни-ко-го!

– Может, все это снималось скрытой камерой? А потом тебя будут показывать миру в роли недоумевающего идиота?

– Слишком мелко для Кончиса. Тут что-то другое, и мне очень хочется понять: что?

– Да-а. Вот морочит, так морочит. Но мне все же непонятно: для чего дурил меня ты, с сифилисом? От Кончиса своего манеру перенял?

В этот напряженный момент Николас спонтанно оттеснил Макса в сторону.

– Похоже что так, Элисон.

– Эта девушка красивая? – стала прозревать Элис. – Ты был с ней наедине?

– Не бери в голову, Элли. Она малая часть этого спектакля.

– А то я тебя не знаю. Для тебя – большая!

– Она совсем не похожа на современных девушек. В ней мало плотского.

– Уж ты постараешься отыскать. Оживить эту мумию…

– Элисон, не смеши меня…

– Что-что?!

– Ты права, Элисон. Надо быть честным. Она мне очень нравится. Познакомься я с ней завтра, то сказал бы: гуляй, я люблю Элис. Но это случилось неделю назад, до твоего звонка. И по возвращению на остров мы неизбежно встретимся…

– Люблю Элис… – горько произнесла рухнувшая с вершины счастья девушка. – Ты меня любишь, пока не подвернется кто-нибудь посимпатичней. Вот и подвернулась…

– Я понимаю, что запутался…

– Ни слова больше! – сказала Элисон, резко вставая с постели и надевая пеньюар. После чего прошла на лоджию. Николас тоже встал, оделся и, подойдя к девушке, приобнял за талию.

– На хер иди! На хер! – гневно высвободилась она. Николас отошел на пару шагов, помолчал и (в том числе под давлением Макса) вновь заговорил – медленно, веско:

– Когда я ехал на встречу с тобой, думал, что буду сдержан и плавно завершу наш роман. Не получилось. И не могло получиться, потому что чувствую: наш союз неискореним. Никакие прочие мои или твои увлечения поколебать его не смогут.