Казаки грамотно сражались, перекликаясь между собой, чтобы в темноте не атаковать случайно своего. Кондратий с Белояром быстро ликвидировали янычар, не ожидавших нападения, и путь в каюту Серхата был свободен. Первым рванулся в неё Белояр, он никогда в жизни ещё не видел турецких беев и хотел сам арестовать Серхата. Он с силой дёрнул на себя дверь.

— Осторожно, Белояр! — предупредил Кондратий, — перед каютой ещё один телохранитель! Я вижу его в плохо освещённом тамбуре!

— Как ты можешь видеть его из-за угла? — удивился Белояр, остановившись у двери.

— И смотри, у Серхат-бея может быть огнестрельное оружие, типа мушкета! — успел предупредить Кондратий.

Он тут же отвлёкся на атаку сзади, подскочившего со стороны турка, а Белояр уже дрался с последним охранником бея в тамбуре. Турок, напавший сзади, не ожидал, что Кондратий вовремя увидит его своим трёхмерным зрением и был не готов к его молниеносному повороту на сто восемьдесят градусов. Разваленный до пояса шашкой, обдавая Кондратия кровью, турок рухнул у его ног. В это время прозвучал выстрел, Серхат-бей пальнул через дверь по Белояру, но тот предупреждённый Кондратием предусмотрительно отошёл в сторону, перед тем, чтобы открыть дверь каюты. Разрубленный Белояром от плеча янычар обильно поливал кровью пол, образовывая лужу. Белояр весь в крови убитого им турка, поскользнулся в этой луже, но всё-таки ворвался в каюту, и встреченный ударом кулака, упал на пол. Вовремя вбежал Кондратий и оглушил Серхата прикладом трофейной пищали, подобранной у битого минутой раньше турка, нападавшего сзади.

Наспех связав Серхата, Кондратий и Белояр выволокли его на палубу. Здесь все было объято огнём, казаки дрались с оставшейся частью турецкой команды, загнав её на носовую верхнюю палубу. Не ввязываясь в бой, ребята спустили важного пленника в шлюпку. Здесь Серхат пришёл в себя, он испуганно смотрел на перепачканных кровью и гарью молодых людей с оружием в руках и даже не пытался освободиться от пут.

— Дьяволы! — хрипел Серхат-бей по-турецки, — сущие бесы!

— Сотник, уходим все быстро, Серхат у нас в шлюпке! — прокричал Кондратий, — скоро рванёт пороховой запас турок под нижней палубой!

Несколько казаков тут же спрыгнули в воду и, барахтаясь, плыли к шлюпке. С носовой части, подгоняемые окриком сотника, спрыгнуло ещё несколько казаков, но те направились вплавь к стругу, чтобы быстрее удалиться от галеры. Следом прыгали турки, оставшиеся в живых после боя на верхней палубе, оказавшись в полной темноте, они лихорадочно гребли в сторону острова. Наконец в шлюпку спрыгнул Бакланов, и гребцы налегли на вёсла. Спустя ещё несколько минут раздался оглушительный взрыв, рванули бочки с порохом в подпалубном трюме галеры. Судно, объятое пламенем, раскололось на две части и начало тонуть, гася при этом поедавший её огонь. Слышался специфическое шипение, и воздух обильно наполнился запахом гари.