Потом пили чай, сидели у костра, играли на гитаре, пели песни, считали звёзды, рассказывали истории, играли в Мафию и встречали рассвет. Вернувшись в город, некоторые ребята, конечно, немного возмущались тем, что пришлось всё делать самим, но после того, как в школе состоялся диалог Маши, которая ходила в поход с классом, и Никой, летавшей в Турцию на неделю, многие ребята поменяли свою точку зрения.

— Чем вы занимались в походе? Я вот загорала на пляже, пила свежевыжатые соки, каталась на банане, каждый вечер танцевала на дискотеке, — начала хвастаться Ника на классном часе первого сентября.

— Да, ничего особенного. Приехали, поставили палатки, приготовили обед, искупались в прохладном озере, потом поднялись на гору, вернулись в лагерь, поужинали, поиграли в мафию, костёр, гитара, звёзды, рассвет. Ну, в общем, как обычно.

— Прям сами палатки ставили и на костре готовили? — переспросила Ника.

— Конечно, как ещё-то? — с видом бывалой туристки проговорила Маша. — Парни вон даже дерево сухое сами срубили и на дрова распилили, а потом покололи.

На этом разговор как-то сам собой закончился, завершившись батлом фоточек в Интсаграме. Победителей выявлено не было, но на перемене Ника и ещё несколько ребят подошли к Алексею Александровичу и сказали: «Мы тоже хотим в поход!»

Почему-то эта история больше всего запомнилась Максимилиану, особенно то чувство правильности и свежести, охватившее его, когда он выбрасывал четыре здоровых мешка с мусором, привезённых из леса, в мусорные баки.

— Да, — задумчиво протянул Ник, — а говоришь про лес нет историй. Зато про горы толком ничего и не рассказал.

— Да, успеем ещё, — отмахнулся Максимилиан, — что про них рассказывать, в них идти надо.

— О, десятник зовёт, пошли лагерь на обед разбивать, — навострил уши Ник.

Так, момент за моментом, задание за заданием, Максимилиан постепенно становился в компании рейнджеров своим.

Ната же, последнюю неделю не вылазившая из Листвы, увлеклась зельеварением и вовсю экспериментировала на Костяне. Подчас получались такие настойки, что весь мельдоний мира казался по сравнению с Натиными склянками жалкой аскорбинкой. Костян развивал скорость под 80 км в час, падая подчас без сил. Чувствуя, как трещат сухожилия и рвутся мышцы, уворачивался от залпа трёх лучников. В общем, издевался над своим телом, пытаясь хоть как-то догнать Максимилиана и Нату. Парень, раз за разом, падал на землю сломанной куклой, но Ната с помощью двух друидов за вечер ставила его на ноги. И на следующий день все начиналось по новой. Поначалу его это сильно бесило, он ощущал себя подопытном кроликом, но на третий день экспериментов смирился. Вся эта игра в безумного алхимика помогала ему справиться с перепадами настроения и непонятными позывами души рвать всех и вся голыми руками, а иногда даже и зубами…