Недели две Гусев жил, как в тумане. Автоматически проделывал разные необходимые операции – покупал еду, что-то готовил, что-то пил, мылся, спал. К концу второй недели он обнаружил, что телефон его давно разрядился, и поставил его на подзарядку. Тут же выявились сообщения. Звонил знакомый сибиряк. Его не посадили, и вообще все дело против него оказалось полнейшей туфтой, а он было перепугался.

– Есть одна наметка, связана с риском, но не очень большим. Тебе нужно ехать в Грецию. Билет я тебе оплачу, визу тебе сделают за два дня.

– Зачем мне в Грецию? – спросил Гусев.

– Весьма культурная страна, древняя, известная своей мифологией, – объяснил сибиряк. – По телефону я обсуждать ничего с тобой не буду. Главное – мы с партнером посовещались, и решили, что ты хорошо разбираешься в некоторых вещах, имеешь сметку, и при этом ты честный человек. Мы берем тебя вместо шведа. Швед нам надоел своим нытьем, все ему вечно не так.

***

Помимо Греции были еще Марокко, Сицилия, Швейцария, и Ривьера. Везде дело было связано со строительством. Гусев провел таким образом целых три года. У него не было инженерного образования, но он моментально чувствовал, когда строители вдруг начинают мутить воду, и улавливал, почему они это делают, и как ситуацию можно разрулить. В этом смысле он оказался незаменимым партнером. Его взяли в долю. Сибиряк и марокканский еврей изъяснялись между собой по-французски, и это слегка забавляло Гусева.

***

В родной город Гусев вернулся известной в международных кругах личностью, важной, влиятельной, с большими возможностями. Вернулся не для того, чтобы навестить родные милые сердцу края, а по делу – намечалась переделка того самого отеля, который ему не дали достроить. К отелю планировалось прикрепить большой комплекс с ресторанами, бутиками, и парком.

Несколько агентов Гусева разошлись по городу – собирать сведения. И вскоре ему доложили, что Валька, живущая с Землемером, почти каждый день посещает один и тот же бар на набережной, одна, и пьет там амаретто. И у нее годовалая дочь. Про дочь Гусев и раньше знал. Те же агенты следили, чтобы не было вокруг людей Землемера, когда Гусев в роскошном темно-синем костюме и черных очках вошел в бар. Он сразу подсел к Вальке, а Валька перепугалась и чуть не свалилась со стула. Он положил перед ней алую розу. Она испуганно на нее посмотрела.

– Здравствуй, – сказал Гусев, не снимая черных очков.

– Здравствуйте, – сказала Валька, мигая узкими глазами.

– Как жизнь? – спросил Гусев, поправляя ослепительно белый манжет с запонкой, выглядывающий из-под рукава пиджака.