– У меня нет с собой кошелька.

Он выдохнул, готовый рассмеяться.

– А если бы и был, денег все равно нет.

– Эйвери!

– Боюсь, расплачиваться придется натурой.

Дезмонд отложил лопатку.

– В поместье лорда Хьюза принимают любую оплату.

* * *

Все оставалось по-прежнему. В офисе любовники делали вид, что ничего не произошло. Это бесило Дезмонда. А постоянно возвращаясь в мыслях к их связи, бесился еще больше. На работе Эйвери была как гранит.

После работы – другое дело. В те дни, когда девушка заканчивала пораньше, или не поджимали сроки, она обычно посылала эсэмэску: «Занят?», «Что делаешь сегодня?», «Поужинаем?» или «Еще один матч?».

Он всегда соглашался – во-первых, ему нравилось, во-вторых, он не любил лукавить, в-третьих, честно говоря, других дел у него просто не было. Работа над «Rendition» завершилась, и Дезмонд ждал, когда Юрий с Коннером закончат испытания. Он не мог понять, что их задерживает.

У него с Эйвери установился определенный ритм – несколько ночей в неделю и выходные они проводили вместе, играли в теннис у стенки, занимались сексом по очереди в каждой комнате, играли в карты – обычно в библиотеке. Больше всего Эйвери любила играть в кункен. Они много говорили, но, как бы он ни пытался вызвать Эйвери на откровение, девушка не поддавалась. Однажды вечером, когда они потные лежали в постели, а полная луна светила через оправленную в стальную раму окно, Эйвери почти прорвало.

– Расскажи мне о твоих родителях.

Блондинка подняла глаза к сводчатому потолку.

– Нечего рассказывать.

– Все равно расскажи.

– Мамы больше нет.

– От чего она умерла?

– Погибла в автокатастрофе.

– Давно?