Туда-сюда, вереницей сновали мутные хмурые личности, перетаскивая мешки и ящики. Иногда на своём горбу, но большей частью надев специальный «человеческий» хомут, по трое, четверо тяня массивные загруженные металлические платформы, грохочущие небольшими валиками вместо обычных колёс.

Встречались и упряжи из лошадок-тяжеловозов, таковые в первую очередь перетаскивали то, что людям сдвинуть было бы не под силу. В основном, новенькую, недавно с мануфактур технику, в первую очередь паровики, ещё накрытые гарантийными брезентовыми чехлами тяжёлые станки и прочую крупную машинерию.

Впрочем, и механизацией здесь вовсю пользовались. Отчаянно тарахтя, чадя чёрным паром из трёх труб и лязгая сегментарным гусеницами, мимо проползло чудовище с открытой кабиной, которое вроде бы как именовалось «трактор». За собой, закреплёнными на сразу нескольких платформах, он медленно тянул огромную связку толстенных межплатформенных труб, а вокруг, суетилась целая толпа мужиков, галдя, ругаясь и постоянно выкрикивая советы водиле, безразлично покуривавшему папироску и с высока поглядывавшему на помощников.

То же, что далеко не всегда в Полисе, а особенно в таких вот местах идут справно, свидетельствовали следы жуткого пожара, случившегося. Скорее всего, дня два, три назад. Целых пять секций-лабазов прямо в середине, стояли выгоревшими, закопчёнными бетонными коробками с провалившимися крышами, жутковато зияя какими-то неестественно чёрными провалами выбитых при тушении ворот. Соседние здания, так же в значительно мере пострадали от огня, однако их уже восстанавливали и изнутри слышались матерные оклики, виз пилы и дружный перестук молотков.

— Эй, парень! — услышал я громкий оклик.

От небольшой группы мужчин, стоявших возле одного из сгоревших складов, в мою сторону быстро шагал человек в немного мятой рыжей, явно форменной суконной шинели и «мягкой» гражданской фуражке с кокардой в виде схематичного домика. Хмурое худое и какое-то измождённое лицо незнакомца с крупным похожим на клюв хищной птицы носом, дополняли тонкие, жиденьки усики и козлиная бородка. Однако рыбьи, на выкате глаза, смотрели сквозь круглые проволочные очки остро, с твёрдой уверенностью человека обличённого властью и имеющего право отдавать приказы другим людям.

— Ты как сюда попал! — с ходу грозно насел он на меня, добавив для острастки пару ласковых. — Это закрытая территория и посторонним сюда — нельзя. Сейчас я вызову охрану, и они тебя выкинут в зашей…

В общем-то, понять его реакцию было не трудно, ведь сейчас перед ним стоял не хорошо одетый, уверенный в себе чародей, да к тому же глава пусть маленького, но гордого клана, а растерявшийся от гнева столь важной фигуры, неопрятный и чумазый вчерашний подросток с грязными коричневыми волосами. Нарушитель, незнамо как пробравшийся на подотчётную ему территорию и вообще подозрительная личность, да ещё и с каким-то замотанным в не очень чистую тряпку пухлым свёртком под мышкой.