— Это не составит проблем, я могу отправить сотрудника. Только скажите какой адрес? Она ждёт кодовой фразы или какого другого сигнала?

— Увы, она не поверит никому. Моё присутствие обязательно.

Остор ответил с присущей ему невозмутимостью, но мысленно тут же себя обругал. О такой мелочи он совсем забыл!

— Она долго будет вас ждать? Сколько у нас времени?

— Чуть менее получаса.

— Тогда приступим. Выходить из этого здания вместе нам никак нельзя. Я едва сбросил с себя хвост Stellimber.

— Если они следят за вами, то…

— Вы верно рассудили, Владыка. Они раскрыли вашу личность, но пока, как и ни мы, не стремятся афишировать это обстоятельство.

— Если они поняли, кто я, то понимают и мой маршрут.

— Вы правы. Stellimber ныне контролирует весь транспорт, уходящий на Остров. Путь через Европу невозможен. Лучше всего затаиться, хотя бы на несколько недель, чтоб снизить их бдительность.

— У меня нет на то времени. Вы же сами понимаете, на этот месяц назначена уйма важных переговоров.

— Тогда я предложу вам идеальный вариант — езжайте на Остров без мадам Ильиной. Даже если вас и раскроют, то это будет попытка путешествия инкогнито, а никак не связь с террористкой. Вам известно, что она объявлена в межмировой розыск?

— Есть такое.

— Значит, вы понимаете степень собственного риска. Лучше получить небольшой дипломатический скандал, нежели полную потерю репутации. Кроме того, ваше отсутствие на Острове навело большой хаос. Внезапное исчезновение политика и более низкого ранга привлекает внимание, а тут…

— Можете не перечислять, для чего мне надо вернуться домой как можно скорее! — перебил Остор, морщась. — Однако я не могу оставить Ингу.

— Можете, — уверенно опроверг Леон. — У меня есть в высшей степени надёжные кандидаты для того, чтобы заняться её перевозкой.

— А они готовы к тому, что в таком случае везти девушку придётся силой? — грозно сверкая глазами, напрямик поинтересовался он.

Инга легко могла забыть всё, что угодно, в любой момент времени… кроме него самого, если верить Арьнену. О чём она могла подумать, внезапно осознавая себя не понятно где, не понятно с кем и не ясно из-за чего?

Увы, подробнее объясниться с Леоном без предварительной продуманной истории не вышло бы. Рассказывать правду в чистом виде было нельзя. Поэтому бровь собеседника, не дождавшегося дополнительных объяснений, приподнялась.

— Это её условие? Задействованы причины, которые мне неизвестны?