Штрасс освободил из ткани зубастое и конвульсирующее лезвие, размером больше него, и кивнул жрецу. Покрытый потом, краснокожий Иквас с огромным усердием держал то, что было внутри демонического клинка, и по команде перестал.

Перед глазами Лиама всё замелькало ещё хуже, словно настал вечер Четвертого Июля и в ход пошли фейерверки. Под поддержкой магии, в бой вступили Франк, Штрасс, и ещё с полдюжины разношёрстных уродцев. Движения аватара начали замедляться, словно он увязал в болоте. Он почти потёрял свою скорость и возможность отражать удары, и то, что с ним делали контрмаги, было похоже на разделывание туши на скорость.

Нужно стрелять.

Поле зрения Лиама сократилось до узкого туннеля. Нет смысла искать укрытие, это уже не важно. Не хватает воздуха. Он тебе и не нужен. Считай, что ты уже задержал дыхание. Сердце не успокоить, нельзя промахнуться. Всего тридцать метров. Такая смешная дистанция, и так тяжело держать Айду.

Лиам лёг на пол, подтянул винтовку. Его взгляд зацепил босые и грязные ноги Омара. Мальчик поднял свой пистолет и направил на бога. Знал, маленький поганец, чем всё кончится. Вёл к этому моменту. Только бы не промазать. Возможность всего одна.

Тело Дэвана вдруг замерло, съежилось, вздрогнуло. Он побледнел так, что за слоями крови и пыли это стало заметно, голова упала на грудь, руки болезненно обвились вокруг плёч и он изошелся в конвульсиях. Паразит внутри достиг критической массы, лопнул по швам и разорвался.

На мгновение Лиаму стало страшно, его сердце болезненно дёрнулось, на долгую секунду замерло совсем. Его палец застыл, скованный дрожью.

— Нет поправок. Огонь, — услышал он твёрдый голос Бенисио.

Время растянулось в невероятно длинный тоннель… и почти замерло. Подбородок Дэвана коснулся груди, в гримасе боли его лицо пошло вверх. Вот она. Траектория, ограниченная механикой его тела. Точка, где должна оказаться пуля.

Последний шанс.

«Я никогда не сдамся и не устану. Я щит и я меч. Я огонь, что никогда не погаснет. Я крепость на защите человечества. Я — Орден».

Его мысли стали остриём. Лиам стиснул зубы, плавно надавил на спуск, и Айда крикнула. Подгоняемый бездымным порохом, небесный металл покинул её чрево и с ужасающей скоростью врезался в голову Дэвана.

Лиам впился глазами в свою мишень, ожидая, что та, наконец, упадёт. Сначала на колени, а потом и лицом вниз, об бетонный пол. Он ждал, что из уродливой бошки пойдёт кровь, что она вообще исчезнет в кровавом дожде, что тело двинется несколько раз в конвульсиях, замрёт навсегда, и этот кошмар кончится.