18

18

Шарканье ног по асфальту зловеще разносилось в сумерках над дорогой. Зараженный бесцельно брел прочь от ворот части, глаза заливала кровь с разбитого лба, он почти ничего не видел. Но всё же заметил мигание света на листьях кустов и свою длинную тень, прыгающую впереди на асфальте. Он медленно обернулся и сквозь кровавую завесу увидел мигающий вдалеке свет. Сквозь окошко КПП мигали фонариком. Зверь любопытно заворчал, качнулся, полностью разворачиваясь, и зашаркал на свет. Тот продолжал дразнить его, то загорался, то гас, чаще, реже, приманивая хищника, словно ночное насекомое.

Дверь была приглашающе распахнута. Зараженный шагнул в тесную темноту, принюхиваясь и вертя головой в полумраке. Напротив первой двери была вторая, на территорию части, тоже открытая. Зверь чуял запах плоти: где-то здесь было здоровое, свежее существо, только и ждущее его зубов. Он прошел во вторую дверь и оказался во дворе части. В нескольких метрах от выхода стояла медицинская каталка, зараженный остановился перед ней. Прежде, чем он начал оглядываться в поисках жертвы, что-то вонзилось сзади ему в плечо. Взревев от боли, зверь завертелся, пытаясь вытащить жало и найти напавшего, успел увидеть убегающую черную фигурку с оранжевой головой, потом сознание начало гаснуть. Он рухнул на колени, опершись о каталку и сдвинув ее с места. Потом повалился мешком на асфальт, уже без сознания.

19

19

Пробуждение было мучительным. Болело всё. Разлепив веки, я увидел белый неровный потолок, пересеченный длинными отсветами от окна. С болью в мышцах повернул обтянутую бинтом голову набок, сначала взгляд упал в сторону ног: укрытый простыней (но одетый), я лежал на медицинской каталке, рядом был стол, на столе лежали чьи-то скрещенные ноги в громоздких солдатских сапогах. Я перевел взгляд выше, по черным джинсам, и увидел Юлю, развалившуюся в компьютерном кресле в накинутой на плечи армейской рубашке. Она смотрела на меня, не сдерживая широченную улыбку, потом игриво вздернула бровь (“Как я тебе в таком прикиде?”). Я с трудом улыбнулся.

— С добрым утром, герой! — задорно сказала девушка.

— Ты… меня спасла… — промямлил я, еле расклеив пересохшие губы.

— Как видишь.

— Ты… Это ты герой… — Я был восхищен ею и очень благодарен, но сил на эмоции пока не было, — Спасибо, Юлька, ты просто чудо.

— А то! — она скрестила руки на груди и поменяла местами ноги. Возле ее сапог на столе стояла почти пустая бутылка коньяка. Проследив мой взгляд, Юля погрозила пальчиком:

— Вот только попробуй что-нибудь против сказать! Знаешь, через что я прошла за последние сутки?