— Я быстро. — Лаконично ответила та.

— Пойдёмте, Ваше сиятельство! — предлагая согнутую в локте руку, произнёс премьер-майор неизвестных мне войск.

Морозова одарила его очень странным взглядом, смысл которого, я не понял, но вот то, что предложенным локтем она пренебрегать не стала, говорило как раз о многом. Или мне только показалось. Блин! У них тут свои заморочки. Что угодно означать может.

Все «посторонние» покинули площадку. Даже Трофима два мужика оттащили. Лерка зачем-то проводила его взглядом. Нет, умом мне женщин не понять. Ни ту, ни другую.

Григорий тем временем вышел на середину и встал в трёх шагах от Лерки. Та повернулась к Горбунову, и вопросительно кивнула, типа «начинать?». Я тоже глянул на него. Стоящий под руку с Морозовой Батлер Михалыч, степенно кивнул, типа «можно».

Всё последующее уложилось в три, а может даже две секунды. Лерка резко выбросила вперёд левую ногу, тут же присела на неё, и с широкого замаха правой подбила Гришке левую ногу. Он ещё только собрался упасть, а она уже развернулась вприсяди и, опираясь на правую ногу, снизу вверх припечатала ему левой.

Этот приём рассчитан на подготовленного противника, который обычно подсекаемую ногу успевает поднять, но вот от второго удара у меня ещё никто не уходил.

Короче, это был тот самый случай, про который далёкие от настоящей рукопашки люди говорят: «Чем больше шкаф, тем громче падает». Гришка упал очень громко. Не сказать, чтоб уши заложило, но впечатляюще. Да что говорить?! Даже я не ожидал такого эффекта. А остальные…

Я быстренько глянул на Батлера. Странное дело, на его лице я не увидел никаких эмоций, только задумчивость. Морозова же с детским восторгом победителя смотрела на своего кавалера. Ну, правильно! Она же его отговаривала. Так что вот, получите и распишитесь!

— Запнулси он, братцы! Запнулси! — крикнул какой-то шутник.

И началось.

— Ай да девка!

— Вот те и Гришка!

— И пистоль не помог!

— Она так всех мужиков переколотит!

— Гривну даю!

— Алтын!

Ну, и разное другое…

Я поспешил к Лерке. С другой стороны, не сильно торопясь, с торжествующей улыбкой шел Насонов. Интересно, он-то чему радуется? Ему же сейчас аж десять золотых отдавать, а это деньги нешуточные. Хотя, может у него их как гуталина у дяди Матроскина.

— Госпожа Валерия! — Он наклонился поцеловать ей руку.