«Да нет же. Просто эта ненависть никогда не была направлена на тебя. Ты же помнишь, как вчера вечером она призывала проклятия на голову Джереми».

– Эйми…

– Помолчи, Итан. По-мол-чи!

И он молчал остаток дня – в надежде, что утром все будет по-другому. И хотя они спали вместе, она приютилась в дальнем от него углу большой кровати, даже во сне источая ярость. Утром он приготовил на завтрак яйца и кофе.

Она не произнесла ни слова. Он вообще не услышал от нее ни звука до этого момента, когда она сказала, что Вайолет холодно.

Они пошли в дом. Неожиданно раздался грохот еще одного выстрела, уже ближе. Итан хотел поговорить с женой, упросить ее пообщаться с ним, но заставил себя проглотить слова.

У задней двери она повернулась и протянула руки к Вайолет. Итан молча передал ей дочку. Эйми приняла ребенка и на пороге сказала:

– Итан, я тебя люблю. Ты это знаешь. Но я не уверена, что когда-нибудь смогу тебя простить.

– Эйми…

– Если бы речь шла только о нас, это было бы другое дело. Но кто-то похитил Эйба, возможно – убил его. Те же люди преследуют тебя. Может, это федеральные агенты, может – нет, но это не имеет значения, потому что ДАР тоже ищет тебя. Ты вчера ограбил бензозаправку…

– У меня не оставалось выбора!

– И все это – все-все – обрушится на нас. – Эйми подняла повыше Вайолет. – На нее. Подумай об этом.

Она вошла внутрь, громко хлопнув дверью.

Глава 34

Глава 34

Он был мертвецом, которого преследовали слова другого мертвеца.

«Если ты это сделаешь, то мир вспыхнет».

Неужели всего три месяца прошло с того дня, когда Дрю Питерс сказал ему это? Три месяца с того дня, когда он сидел на скамейке у Мемориала Линкольна с бомбой в руках и решал: приводить ее в действие или нет. И он решил, что мир заслуживает правды и не имеет значения, какие будут последствия.

«Ах ты, несчастный идиот! Какая наивность, какой слепой оптимизм – пытаться искушать вселенную».

Его решение привело к тому, что Служба справедливости была закрыта – зубы ДАР вырваны. Общественное мнение оправдало Джона Смита, который получил полную свободу делать что заблагорассудится. Президент Уокер ушел в отставку, и теперь его ждал суд, а президентское кресло освободилось для человека, не имевшего для этого поста ни достаточной воли, ни мудрости. Для человека, готового ввергнуть их в гражданскую войну, которую Купер всю свою сознательную жизнь пытался предотвратить. Железный кулак американского правительства был занесен для удара у самых стен города. А сын лежал в коме, погруженный в мир кошмаров за свой грех – попытку защитить отца.