«Сколько места в ваших блокнотах занимает случай К.?»

«О, для К. у меня есть свой отдельный блокнот».

Контрапункт

Итак, речь идет о достаточно умном человеке с разными интересами. Данные в его случае отчасти противоречивы. С одной стороны, казус К. берет свое начало в церкви и принимает форму чего-то, подходящего под описание личного таинства. С другой — К. не богобоязненный придурок, которому культ удобно заменяет поиски объяснения реальности. Он действительно ищет. Библиотечный чип подтверждает слова доктора Фельдмана. К. целиком изучил весь научный раздел, некоторые книги брал не по одному разу, страницы беспорядочно испещрены микроскопическими заметками (наклонный почерк, подчеркивания, восклицательные знаки, потоки мыслей, неприкрытая страсть). В нескольких томах трудов по современной истории до сих пор торчат самоклеящиеся закладки. Но в основном — точные науки. Похоже, мистические рассуждения К. не слишком интересуют. Он несколько раз предпринимает и тут же отбрасывает попытки кустарной интерпретации Священного Писания на основе достаточно скромного выбора общедоступной теологии (в основном, святого Фомы).

С кем же мы имеем дело? Не является ли загадкой сам К.? Во-первых, почему он представляется только буквой, а не полным именем? Есть ли ему что скрывать? Собственно, о нем ничего не известно. Его, правда, характеризует определенная доля проявляющегося в образе метафор воображения — те самые плоские любопытные рыбы. Может, он смотрит «Нео Нэшнл Джиографик»? Не он один. Тупик.

А церковь? Может, и это шитая грубыми нитками метафора? Почему все начинается именно в такой момент — когда К. внезапно лишается чувств перед алтарем, то есть пребывает в состоянии, которое обычно приписывается (причем заочно) всякого рода мистикам, а среди простых смертных обычно считается предвестником безумия, не святой славы?

Вызывает любопытство заметка, написанная от руки, на последней странице лекций Фейнмана: «Является ли молитва логарифмом веры? В таком случае умножение добрых поступков, отнимающее немало времени, можно заменить их простым сложением — со значительно лучшим результатом. Но что тогда служит логарифмической таблицей?»

(Зачеркнуто, короткая неразборчивая дописка, зачеркнуто, зачеркнуто, зачеркнуто.)

Что это вообще может значить?

После «закупорки» (К. все еще считал, что эту неприятность кто-то ему «подстроил») К. обнаружил, что со времени озарения в церкви на него дурно влияет пребывание в темноте, вызывая слабость; зато при ярком свете жизненная сила била в нем ключом, чуть ли не изливаясь наружу. Из-за этого он постоянно держал включенным свет в квартире и во всех помещениях, в некоторых даже по несколько ламп сразу. Счета за электричество его особо не волновали, поскольку он, как правило, отрицал влияние будущих событий на настоящее. С этой точки зрения отношение К. к жизни не изменилось — он оставался несгибаемым оптимистом, а его беззаботность выглядела чрезмерной даже для сорокалетнего мужчины без обязательств и с буйной фантазией. К бренности всего сущего он относился, и прежде — во многом так же, как и поборники некоторых философских течений, ставящие удовольствия во главу угла, хотя не руководствовался их замысловатыми принципами. Потребность в свете и связанную с ней чрезмерную активность он воспринимал как новоприобретенный талант, а не обузу. О постепенном исчезновении естественных отверстий он пока предпочитал не думать.