— …ак!..ак! — отозвалось эхо. Реми на мгновение показалось, что вдалеке, почему-то не на дороге, а на пашне, у самого леса, появилась и исчезла высокая темная фигура.

— Жак! — обрадовался Реми. И осекся. Лес — это много дальше, чем он надеялся зайти. Отец Кристоф будет переживать, если он не вернется быстро.

Силуэт на границе поля и леса показался снова. Жак ждал его, и Реми отбросил сомнения. Он мигом, туда и обратно.

Огоньки деревни удалялись. Мальчик несся по скованной заморозками дороге, и щуплая тень его скользила следом.

Отец Кристоф прислонился к грушевому дереву, переводя дыхание. Казалось, сердце колотится не в груди, а где-то в горле. В голове гудело. Старый калека, выругал он себя, тебе ли гнаться за быстроногим парнишкой. Как еще не повредил и здоровую ногу, когда, не увидев в тени изогнутый корень, зацепился костылем и растянулся посреди сада.

Груша над головой качала голыми ветвями, точно жаловалась на что-то ветру. Реми, наверное, уже выбрался на дорогу. Куда он пойдет, когда не найдет Жака? Может, вернется? Творец, пусть он повернет к дому.

А если нет? Кого он встретит?

Отец Кристоф нагнулся и проверил, не потерялся ли упрятанный за голенище нож. Тот был на месте.

Волосы на лбу взмокли от пота. Мальчик пнул ногой комок мерзлой земли и выбрался с пашни на опушку.

Реми никогда раньше не бывал один ночью в лесу. Он остановился, всматриваясь в черные колонны сосен, уходившие ввысь, к бездонному небу. У подножия деревьев лежала мгла, кое-где прорезанная, словно мечом, лучами лунного света.

— Эй, Жак, — позвал Реми.

Ответа не было. Здесь вообще царила тишина, лишь сосны покачивали кронами, точно убаюкивали смирившуюся с наступлением стужи природу.

Реми сделал несколько шагов под своды леса. Трава и опавшая листва покрылись инеем, и мальчик ступал по ним, как по искрящемуся серебром ковру. Но дальше стволы стояли плотной стеной, и мрак между ними был совсем непроглядным. Реми стало очень неуютно и, честно говоря, страшновато.

Нужно возвращаться. Если Жак и был здесь, то ушел, не дождавшись его. А может, он где-то близко. Надо окликнуть еще раз. Реми открыл было рот, но не издал ни звука. В этой серебристо-черной тишине он боялся кричать.

Треснула ветка. Реми, вздрогнув всем телом, обернулся в ту сторону. И время замерло, потому что он увидел.

Они вышли на поляну из чащи, свободно, не таясь. Трое, почти такие, как он и представлял: мощные звери, куда крупнее обычного лесного волка. В один миг Реми разглядел широкие загривки, покрытые короткой блестящей шерстью, мускулистые лапы, способные убить одним ударом, острые настороженные уши. И еще глаза. Узкие щели, вспыхнувшие багровым светом. Глаза, заметившие его, Реми.