Королёв и Дубравин подошли к своим разведчикам. Последние приказы, последний разговор.

— Оставим для вас свободную частоту, любые сообщения на ней будем считать полученными от вас, — говорил Сергей Васильевич. — Центр разведки космоса будет вести ежеминутный контроль. При первой возможности дайте о себе знать.

— Дим, предположения по поводу реакции хозяев при обнаружении шпионов у себя на корабле? — спросил Королёв.

Хотя в общем-то и сам знал, что не обрадуются.

— Не обнаружат. Или сбежим раньше реакции, — ответила Анна.

Валерий Михайлович смотрел на чёрного мегистотерия ещё секунду, потом сказал:

— Ты уж постарайся, сынок. Мы будем ждать вашего возвращения, понял? Не важно, сколько времени займёт операция, и какой будет результат, мы здесь будем ждать.

Дмитрий опустил голову в утвердительном жесте.

— Так точно, — ответила Анна.

Валерий Михайлович взглянул на неё, усмехнулся:

— «Голос» Бестужева.

— Извините, товарищ генерал, — смутилась Лазарева.

— Нет, нет, всё хорошо, — кивнул Королёв.

С «острова» крикнули:

— Запуск двигателей малого корабля!

Теперь с «человеческими» мониторами можно было отслеживать процессы, идущие в автоматическом режиме.

— Ну, всё, ребята. Багиров,… — Валерий Михайлович взглянул на него: — Костя, спасибо.

Белый мегистотерий хмуро смотрел на Королёва ещё секунду, но всё же кивнул. Благодарность Валерия Михайловича за согласие снова сопровождать Бестужева была ему понятна, но она не нашла тёплого отклика в душе. Костя пошёл на это, не потому что хотел, а потому, что больше действительно некому.

На верхушке малого «колоса» открылся отсек Альфы и бета-офицера. От него выдвинулся трап. Анна тяжело вздохнула. Вот и всё. На часах, отсчитывающих время на мониторе, осталось семь минут.

— Нют, отпусти всех, — попросил Дмитрий.