— Там внизу двенадцать арок по числу планет в РЦС?

— Конечно. Наша первая справа от центра. На Мистраль. Пойдем!

Мы спустились к аркам без приключений. Они были столь же огромны, что и первая, и, на самом деле, расположены довольно далеко друг от друга. Где-то на полпути нас ждала развилка: двенадцать дорожек с мраморными стелами с изображениями и названиями планет. Да, наша: первая справа. Идти оставалось меньше километра.

Мы прошли под аркой на Мистраль и попали в полдень. Солнце стояло в зените. Было жарко. И сад приобрел более южный колорит: появились пышно цветущие красным, синим, белым и фиолетовым кусты, похожие на олеандры и вытянулись вверх свечи совершенно явных кипарисов.

За аркой сад растянулся еще на полкилометра, но примерно через полчаса мы вышли в город, который, впрочем, мало отличался от сада: здоровые особняки в зарослях деревьев и цветов.

— Это Габриэла? — спросил я.

Что Габриэла — столица Мистрали и родной город Эли я уже знал.

— Нет. Габриэла в ста пятидесяти километрах. Это Остиум-Мистраль.

И вот я прошел через тот самый Сад, но не почувствовал в себе радикальной перемены.

— Вот ты и гражданин РЦС, — улыбнулся Эли. — Поздравляю!

Я еще не осознал, насколько стоит с этим поздравлять.

— Ты спрашивал о скорости наших кораблей, — напомнил Эли. — До ноль девяносто пяти от скорости света. Военные катера.

— Ни хрена себе!

Эли хмыкнул.

— Что ты там еще спрашивал?

— О судьбе корабля РАТ, который захватили ваши линкоры.

— Это сверхмощные биопрограммеры плюс силовое поле. Живы твои друзья. Им делают коррекцию на Остиуме.

— Не добровольную.

— Ну, что поделаешь! Не можем же мы им позволить обстреливать наши пассажирские лайнеры. Захотят пройти через Сад — будем только рады.

— На Остиуме есть Психологический Центр?