Луч света ударил в глаза.

– Цел, Андрей?

Снегирь отвел фонарь в сторону.

– Порядок.

Киркоров, в темноте похожий на вставшую на задние лапы ящерицу, протянул мне рюкзак.

Я едва не выпалил: «Вот сам его и тащи». Рюкзак снова оттянул мое плечо.

Следуя за лучом фонаря, мы преодолели каменные ступени.

– Андрей, в метро когда-нибудь бывал? – спросил, сверкнув зубами, Снегирь.

– Приходилось, – отозвался я.

«И не думал, что придется вернуться сюда».

– А вот я люблю метро.

Я невольно вздрогнул: Киркоров словно бы прочел мои мысли. А я уже решил, что он всю дорогу намерен молчать.

– Да, люблю, – повторил Киркоров. – Возможность вдруг вынырнуть из-под земли где угодно, застать врага врасплох, она окрыляет.

Ящерица! Настоящая ящерица.

– А еще лучше – затаиться и подсматривать, – сказал я. – Еще сильнее окрыляет.

Киркоров сверкнул на меня единственным глазом. Снегирь, не будучи в курсе наших с Киркоровым взаимоотношений, понял по-своему.

– Все верно, надо всегда быть начеку, – понизив голос, сказал он. – ОСОБЬ не дремлет.

Темные стены, капающая с потолка вода, темнота оказались замечательной декорацией к разговору об ОСОБи. Мы пошли молча.

Луч света уткнулся в желтоватую стену. Под ногами захлюпала вода. Этот зал казался не таким огромным, как тот, где мы были с Мариной.

– Сюда!