— Я приветствую своих верных подданных. — Тихо проговорил Карос, когда тысячи разумных словно по команде замолчали, но после его слов толпа словно взорвалась. Энергия обожания, что лилась от каждого к своему императору, казалось, можно было увидеть, а крики содрогнули воздух на столько, что мне казалось — я вот-вот оглохну.

Светлоликий наслаждался обожанием, и сейчас с улыбкой на лице ожидал, когда утихнут крики, но мне казалось, он хотел, чтобы они не утихали никогда. А я всматривался в него, ища ответы на мои вопросы в его внешности, Аким не выходил из моей головы, но я не имел права отойти от Хиары, нарушив традицию. Я, как левая рука невесты должен неотрывно следовать за ней до самого конца, когда она будет передана своему мужу.

Карос был похож как две капли на Хиару, по его лицу угадывались одинаковые черты, присущие им как брату и сестре, его ослепительно белое одеяние было похоже на вид на кимоно, но другого покроя, больше похожее на халат. Оно приковывало мой взгляд, но не из-за того, что оно было шикарным, была иная причина, сначала казавшаяся мне безумной. Во мне бурлила ярость, я чувствовал себя в западне, из которой не выбраться, сейчас умелый охотник нанесет свой удар, и как бы ни был силен зверь, он падет под ноги охотника, истекая кровью.

— Будь наготове. — Шепнул я Хиаре, когда она ступила на первую ступень лестницы и замерла, как требовала церемония, а я, находясь позади сверлил глазами халат Светлоликого. В моей голове молнией пронеслась догадка, почему я так ненавидел его сейчас, и боролся с желанием напасть немедленно и перегрызть. — На нем доспехи, как на Акире, когда я пытался убить её.

Я их не видел, это было просто невозможно сделать даже прозрением на пределе. За той кучей маскирующих заклинаний на белоснежном одеянии Светлоликого не было видно ничего, ни его уровня, ни даже имени, его словно не было в прозрении, одни только маскирующие заклинания виделись вместо человека.

Я чувствовал доспехи жизни, как загнанный зверь чувствует свою смерть, чуял и я те доспехи, которые наполнили меня бессилием. Желание убить Акиру вновь вспыхнуло в моей душе, и я вспомнил, как удар за ударом я не мог оборвать её жизнь, как каждая попытка была обречена на провал. Я ненавидел Акиру, но она мне дала ценный урок — не думай, что победа будет сопутствовать тебе всегда, в любой момент ты можешь попробовать на вкус что такое горечь поражения.

А Светлоликий, брат Хиары, обводя многотысячную толпу гостей глазами, шагнул вперед и замер у самого края трибуны. Его голос без всякой магии начал заполнять без остатка огромную площадь. Ни один подданный не посмел заговорить, тем самым перебив своего владыку, и случилось невозможное, замолчали даже не тысячи, а целые десятки тысяч разумных. Они даже не шевелились, ловя каждое слово своего повелителя с блаженными улыбками. И только иностранные гости молчаливо взирали на Светлоликого с настороженностью, для них не скрылась странность в этой церемонии по рождению новой семьи.