Сердце забилось быстрее, мои рефлексы ускорились до предела, и мир словно остановился. Я видел, как рвется к нам ожесточенная толпа, как они разрывают на своем пути зарубежных гостей, что попытались их остановить либо не ринулись на помощь их божеству. Эту толпу безумцев было не понять, они жаждали крови, и они её уже начали проливать. Им было плевать, кто перед ними — воин, жрец, король или не разумное дитя, что кричало на руках своей матери.

Я видел как рассыпаются песком Кхарги и покидают площадь — их время не пришло. Как мы и планировали, они должны были сберечь себя до момента, когда мое море тьмы пропадет также внезапно, как и появится. Мои все чувства обострились, а разум разогнался на столько, что я видел все вокруг, вне зависимости от того, смотрел ли я в ту сторону или нет — звуки, запахи, ощущения говорили и показывали мне больше чем глаза.

— Я вижу всё!. — Пронеслась в разуме молнией мысль о том, что я коснулся неизведанного, что было во мне всегда. То, о чем мне рассказывал мастер Абби — внутреннее зрение, которое могло показать все сокрытое от глаз, и что творится вокруг меня лучше, чем прозрение высоких рангов.

Я видел, как Аким вонзает в меня бритвенное лезвие своего меча, что оставило лишь еле видимую царапинку на моей руке. Когда Аким завершил свой, как он надеялся, смертельный удар, что разрубит меня пополам, я увидел страх в его глазах. Он только сейчас понял — на мне не было щита, а его меч, его уровни, его мастерство смогли оставить лишь небольшую, даже не рану, а так, царапинку. Я видел, как искажается ужасом его улыбка победителя, как дрожат его руки, держащие меч, от того, что предатель осознал, что он может понести наказание за свое предательство. И он боялся не меня, он боялся сейчас встречи с той, что он предал, он лучше всех живущих на земле знал, на что способна Акира.

Но мне было не до Акима, я делал шаг вперед к Хиаре, которую уже окружал магический щит, видимый как синеватое марево. По щекам Хиары текли слезы, её руки дрожали, и я видел, как в её душе бушует шторм, она была так близка к осуществлению своей мечты, которой не было суждено воплотиться в жизнь. А вот страхи Хиары с радостью воплотились в жизнь, и теперь принцессе настало время становиться императрицей через труп того, в ком течет одинаковая с ней кровь.

Вокруг царил хаос, в Хиару летели кунаи, проклятья, заклинания, молнии, огненные шары, её магическая защита была на грани разрушения. А позади, раскидывая высоких гостей, топча их ногам, неслась обезумевшая многотысячная толпа, что стремилась выполнить волю их хозяина. Нет не владыки, не правителя, а именно хозяина! Ведь виделись мне, уже не скрываясь в аурах рабов на их головах печати подчинения, чьи нити сливались в видимую в прозрение ветвь, что шла к Карасу. Светлоликий император тем временем в доспехах жизни пытался сбежать, скрыться с площади, я видел его страх в душе. И я видел в его душе и душе Гикато очевидное им, но тайное до последнего мгновения для меня и Хиары, что если бы не три Великих клана, Карос бы не пошел на такой шаг, что совершил. Это Великие кланы ему гарантировали, что они прикончат двух вестников смерти, а Светлоликий будет править вечно. Это они виноваты в том, что он решился проигнорировать мольбы сестры, и теперь желает её смерти, ведь еще вчера он был согласен с ней — жизнь империи надо менять! Но, утром поддался уговорам, и пожелал смерти той, что посмела год назад пригрозить ему смертью, если он не встанет на путь перемен.