Интерлюдия, Замок Акиры Юкогамы, подвал

Интерлюдия, Замок Акиры Юкогамы, подвал

Тело Альмонда лежало на каменном булыжнике черного цвета, который пожирал свет, и казалась что тьма опутывала тело молодого воина, а горящая синевой пентаграмма на потолке пульсировала и никак не могла настроиться, постоянно изменяясь, выполняя поиск души смертного, но так и не могла выполнить свою задачу. Акира стояла уже вторые сутки практически недвижимо над телом и постоянно испытывала один способ за другим. Её лицо было напряжённо, руки чертили в воздухе одну руну за другой, но ничего не помогало.

— Выжгли всю тьму. Тело не пострадало, уничтожили лишь тьму, но его душа была соткана из тьмы, в ней не было света, — уже в сотый раз повторяла она, водя глазами по, казалось бы, просто спящему молодому воину в белом кимоно. — Ты же даже не разлагаешься, я проверила каждую мышцу, каждый сосудик, тело не повреждено. Нет тебя и в мире мёртвых, нет тебя и в мире живых. Где же ты, Аль?

Но он не мог ей ответить, даже если бы и хотел, и Акира все продолжала и продолжала свои эксперименты. Отвлекаясь лишь для того, чтобы посетить комнату внучки, и влить ей в горло успокаивающий отвар вместе со снотворным. И казалось, Акира должна была бы ликовать — в её семье родился феникс, и это дарило невиданные возможности, и годы, если не столетия исследований.

Синигами или вестники смерти были хорошо знакомы разумным, и информации о них было более чем достаточно, по крайней мере, если сравнивать с гениями огня. Но проблема была в том, что этот феникс не хотел жить, её месть за смерть брата была не полной, она уничтожила тех, кто мучил её, но она не могла отомстить самой себе. Феникс не умирает, он всегда возрождается, раз за разом, и единственный способ для Астрид утихомирить боль в душе — это был просто сон.

— Время лечит, — тихо прошептала Акира, вспомнив о внучке, и поправила прядь седых волос, которые начали осеребрять её вечно черную голову, на которой никогда не было ни единого седого волоса, а тут целая прядь. — Где же ты, Аль, если нет тебя ни в мире живых, ни в царстве мертвых?

Позади послышались глухие шаги за запертой дверью. Акира слишком хорошо знала эту уверенную походку, чтобы не узнать, кто идет к ней.

— Ш-к-р-а! — Тяжелую, окованную металлом дверь сорвало с петель от одного удара, и её отнесло метров на шесть, а затем она развалилась на куски.

Переступив порог в подвал вошла Миуюки в черном кимоно, с бледным, но уверенным лицом, за ней шли понурив головы её сестры, Юко и Асина. Они также как и их сестра были облачены в черное.