— «Понимаю, сэр. Но вам ведь прислали ответ, да?»

— «Да, но, боюсь, ничего хорошего в нём нет», — Эмберли протянул листок бумаги Дому, который, принявшись читать напечатанный на нём текст, поймал себя на том, что не в силах понять написанное. Разобрал он лишь герб министерства юстиции КОГ, выведенный на бумаге поверх текста. — «Министерство юстиции вынесло решение, что апелляция на основании проблем с психическим здоровьем не будет принята к рассмотрению, даже если мистер Феникс согласится её подать».

— «То есть “согласится”?»

— «Нельзя заставить человека согласиться на подачу апелляции по его приговору. Если он сам не выразит такого желания, то и принудительно сделать это не выйдет».

— «Но он же не совсем… нормальный. Он нездоров. Не знаю, как это описать. А я могу подать апелляцию вместо него?»

— «Для этого надо, чтобы он наделил вас полномочиями своего законного представителя, а это возможно лишь с его согласия, что вряд ли случится с учётом его отношения к самой задумке подачи апелляции. Ещё подобные полномочия можно было бы получить, если бы врачи признали его невменяемым, согласно “Закону о психической недееспособности”. Но ни один врач не вынесет подобного заключения, ведь, согласно результатам медицинского обследования, он в порядке. Вы застряли в замкнутом круге, мистер Сантьяго, и ничего тут уже не поделаешь».

— «Но тот… нормальный Маркус, какого я знал, никогда бы не совершил подобного. Он же сама безупречность. Всегда десять раз подумает, прежде чем что-то делать. У него явно с головой не всё в порядке», — говоря в таком ключе о Маркусе, Дом чувствовал, будто предаёт друга. Тем не менее, этого было не избежать. — «Чёрт, как они вообще могли счесть его нормальным?! Его вообще к врачу-то водили?!»

— «Его регулярно водят на осмотры», — Эмберли расчистил немного места среди хаотично раскиданных по столу бумаг. — «Вот, сами прочитайте этот отчёт… А хотя давайте я вам просто вкратце перескажу. Мистер Феникс реагирует на всё, как вполне нормальный уравновешенный человек. Нет никаких достоверных медицинских свидетельств тому, что он страдает от какого-нибудь психотравмирующего расстройства, которое могло бы повлиять на его способность здраво мыслить».

— «Маркус всегда ведёт себя, как совершенно нормальный человек. Но это не так».

— «Вы ему уже ничем не поможете».

— «Должен же быть какой-то способ».

Нахмурившись, Эмберли некоторое время молча смотрел на Дома, будто бы изо всех сил напрягал извилины, чтобы найти ещё хоть какой-то способ.

— «Хотите знать, что я обо всём этом думаю, как человек, а не как адвокат?»