Адам заколебался. Прескотт наблюдал за тем, как профессор буквально поёжился, заёрзав в кресле.
— «Мы оба знаем, что в мужских тюрьмах бывает, Ричард».
— «Если вы о том, стал ли он объектом настойчивого мужского внимания против своей воли, то могу вас заверить, что такого не было», — ответил Прескотт.
Адам выглядел так, будто бы даже моргнуть боялся.
— «Смотрю, вы как всегда максимально деликатны по отношению к отцовским переживаниям с моей стороны, Ричард».
— «Вам не стоит недооценивать вашего сына. Он более чем способен за себя постоять. Основная проблема “Глыбы” заключается в самих условиях содержания, а не в отношении со стороны других заключённых, так что посмотрим, смогу ли я предоставить ему усиленный рацион и дополнительные одеяла».
Прескотт вовсе и не думал шантажировать профессора этой фразой. Он произнёс её, чтобы, пойдя на уступку, подтолкнуть успокоившегося Адама к работе над более важными задачами в рамках программы исследований, но в кой-то веки ошибся с предсказанием эффекта от этой фразы, что случалось крайне редко. Слегка приоткрытый рот Адама говорил о том, что председатель не уловил кое-какую важную деталь. Да, само собой, его волновало то, как кормят его сына, раз уж он об этом упомянул. Сражаясь на передовой, Маркус привык к самым сытным пайкам. Но, судя по всему, потрясло Адама упоминание о таком простом и незаметном удобстве, как обычное одеяло. Это он там сидел посреди благоухающих тропических лесов, а вот Маркусу довелось оказаться в трещащей по швам полузаброшенной тюрьме, построенной ещё до создания самой Коалиции, где по большей части не включали отопление даже во время суровых зим, какими славился Тирус. Как ни странно, но именно это заставило Адама куда жёстче прочувствовать все выпавшие на долю Маркуса невзгоды, чем отчёты о его травмах.
— «Не представляю, как он ещё тридцать с лишним лет там протянет», — тихо пробормотал Адам.
— «Равно как и я не знаю, удастся ли это самому Джасинто», — ответил Прескотт, желая перейти к важным вопросам. После сеанса связи с профессором и Дьюри может тактично побеседовать, оказав ему нужную поддержку. — «Можете рассказать, насколько далеко вы продвинулись?»
Казалось, Адам сам хотел как можно быстрее сменить тему, ведь разговоры о сыне лишь расстраивали его. Он даже распрямился, сидя в своём кресле.
— «Я пришлю вам последние результаты, но если вкратце, то выращенные в лаборатории образцы подвергаются спонтанным мутациям. Именно поэтому так сложно вывести лекарство, бьющее по самому патогену. В каждом посеве несколько клеток, если можно так сказать, выживают, мутируя в иной вид, устойчивый к используемому антигену, и нам приходится начинать всё сначала».