— «Хорошо, я обговорю этот вопрос с капитаном Дьюри, так как ваш пациент теперь представляет угрозу для безопасности жителей острова. Насколько сильно в нём прогрессировало заражение? Он представляет собой биологическую опасность?»

Судя по всему, Адам, как всегда, умолк, принявшись обдумывать ответ, будто бы в вопросе крылся какой-то подвох. Частично причиной этому служила задержка при передаче сигнала спутника, но Прескотту уже доводилось наблюдать, как профессор пытается увиливать от проблем. Девять лет назад Адам вёл себя точно так же во время обсуждения вариантов того, как остановить продвижение Саранчи. Только теперь Прескотт понимал, что же тогда пытался скрыть профессор. И вот, в нём вновь проявились эти черты. Адам явно и теперь о чём-то умалчивал.

— «Нет, не представляет», — наконец ответил Адам.

— «То есть, вам удалось убить в нём все клетки Светящихся, или как там этот процесс правильно называется. Если вышло с ним, то почему с остальными так нельзя?»

— «Я говорил лишь о том, что он не может заражать патогеном других. Тут всё не так просто».

Вероятно, профессиональное тщеславие Адама не позволяло ему просто пожать плечами и сказать, что он и понятия не имеет, что именно там эти биологи обсуждают. Прескотт напомнил себе, чтобы поручить Дьюри слежку и за профессором.

— «Не сомневаюсь в этом», — ответил Прескотт. Надо было подбросить немного дров в печь надежды Адама, чтобы он совсем не раскис. — «Я позабочусь о том, чтобы Маркус получал дополнительную норму пайка, когда будет такая возможность. Мы скоро с вами вновь побеседуем, а пока что до свидания, Адам».

Прескотт отключил снимавшую его камеру и отодвинул от себя стойку с микрофоном. Практически в ту же секунду дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Джиллиан с ещё одной чашкой кофе и парой кусочков печенья. Наверно, она заметила сигнал интеркома об окончании сеанса связи. Именно благодаря таким мелочам всю эту жизнь ещё можно было назвать сносной.

— «Джиллиан, вы прямо мысли мои читаете».

— «Вы ведь так и не пообедали, сэр, а я не могу допустить тут голодных обмороков».

— «А печенье где вы достали?»

— «Ну, у меня свои источники…»

— «Не будет ли крайней наглостью с моей стороны попросить ещё несколько дополнительных норм пайка, чтобы смазать ими шестерни механизмов дипломатии?»

— «Думаю, сержанту Фениксу нескольких кусочков печенья мало будет, сэр», — ответила Джиллиан. Да, у неё определённо имелось то самое особое шестое чувство, свойственное секретарям, которое пугало и успокаивало одновременно. К тому же, она по-прежнему       обращалась к Маркусу по его старому званию. — «Тем не менее, посмотрим, что мне удастся собрать».