Включив оружие, спикер увидела, как красный индикатор заряда постепенно зеленеет. Забавно: хотя отец всегда покупал самое лучшее, Тулл полагала, что батарея успела сесть за годы бездействия.

Ее лазпистолет сразил многих преступников. Взбунтовавшиеся члены экипажа, пираты, ксеносы-налетчики... Что ему еще одна жизнь?

Холодный дульный срез прижался к виску. Юскина надеялась, что Анастая не услышит выстрел из-за шума льющейся воды, и тело обнаружит кто-нибудь другой. Из всех людей она только служанку могла назвать подругой.

На потолке сдвинулись звезды, и Тулл в последний раз полюбовалась их красотой. Улыбнувшись, она нажала на спуск.

Кости черепа приглушили треск разряда.

Дальше по коридору, в аблюториуме, никто не закрывал краны, пока ванна не переполнилась и вода с лепестками цветов не потекла на пол.

Выполнив задание, Анастая вернулась в свой храм.

Башня Осени ничем не выделялась среди других терранских шпилей. Когда-то она служила бастионом, но тысячу лет назад, при перестройке города, потерялась в когорте новых зданий. Иное применение ей не искали, поскольку сочли священным местом, и твердыня превратилась в пыльный монумент Осаде Дворца.

Авель Верро мрачно смотрел в одну из ее бойниц. Цитадель стояла неподалеку от Противосолонь-башни, на вершине которой находился Церебриум.

— Отойди от окна, — сказал Ланьсан.

— Меня никто не заметит.

— Мне это не нравится. Напрасно ты туда уставился. Говорят, Ваигорич устроил внутри личное логово — прячется в нем, думая, что скрылся от слежки, и так уже некоторое время. Готов поспорить, там полно модулей вид-захвата и подслушивающих устройств.

— Вероятно. Почти наверняка, — произнес лорд-милитант. — А какая разница? Ты туда вообще заходил?

— Нет. Вот Месринг, думаю, пользовался залом. По-твоему, я настолько глуп?

— Мы все сглупили, позволив змею заползти в нашу компанию, — ответил Авель. — Еще до того, как его приняли в Верховные Двенадцать, он сидел среди нас, будто равный. Вечно издевался над нами и понукал.

— Сложно представить, чтобы мы дали такие же права Розаринду, Мендему, Гардиману или еще кому-нибудь из маловажных Верховных лордов.

— Невозможно, — согласился Верро.

Сквозь неизменную пелену терранского смога Церебриум выглядел непримечательно.

«Безликий, как ассасин», — подумал лорд-милитант.