Габриель понимал, что этот вопрос раскроет его лояльность идеалам Рейха, и даже может сыграть важную роль в его рейтинге.

– Не совсем хорошо, ведь федерализм даёт волю регионам, что приведёт и приводит к сепаратизму. – Натужно, но сдерживаясь, проговорил парень.

– Твоё отношение к идеям парламентаризма?

– Хах, – легко усмехнулся парень. – Одна голова – хорошо, две – плохо, три – совсем бардак.

– Что ты думаешь о либерализме?

– Развращает людей. Да, даёт им полную свободу личности, они забывают о народном благе и погрязают в разврате.

– Каково твоё мнение о правлении нашего Канцлера?

Габриель только сейчас заметил, что инспектор избегает эпитетов в отношении политических понятий, как бы давая им нейтральную окраску. Был ли это психологический ход инспектора или просто совпадение, парень не знал, он продолжил спокойно отвечать на вопросы:

– Очень хорошо. Без него бы наша великая держава не была бы великой.

– А почему именно «хорошо»? Почему не прекрасно, не отлично? Почему именно так? – Быстро проговорил инспектор, чем поставил Габриеля в ступор.

– Простите, я вас не понял. – Ответил Габриель, пытаясь подыскать такой ответ, что б он был только однозначно трактуемым.

– Почему именно такая градация и формулировка отношения к правлению Канцлера?

– А, я понял. Я сужу по типу «чёрное – белое». Что для меня не хорошо, то плохо. Я не использую больше оценок.

– Хорошо, я понял. Ну, теперь переходим к основным вопросам.

Габриель напрягся, приготовившись к самым коварным вопросам. Но с другой стороны, ему уже надоели однотипные и монотонные вопросы.

– Как тебе известно, твой друг Алехандро Фальконе недавно задерживался по подозрению в государственной измене и был отправлен на мунуфакториатий в Великую Пустошь. Он не привёз ли оттуда, какую ни будь странную политическую идею? Или может, стал мыслить более… сепаратно?

Габриелю придётся врать и он это понимал. Ему придётся нарушить, только что данную им присягу и пойти на сокрытие фактов, что ведёт к государственной измене. Его тут же пробрал жуткий холод, вымораживающий душу изнутри. Габриель и до этого вопроса побаивался инспектора, но сейчас его просто пробрал парализующий страх. Но он уже был сторонником мизерного декаданса против Рейха. А посему он собрал всю волю в кулак и холодным голосом ответил:

– Нет, я за ним нечего не замечал. Никаких странных идей.

– Хорошо, – так же каменно ответил инспектор. Вы знаете, что ваш друг был досрочно отпущен по прошению самого Верховного Отца нашей праведной церкви. Хотя, Алехандро Фальконе не был замечен как правоверный и ревностный служитель Империал Экклесиас. Как вы можете это прокомментировать?