Несмотря ни на что, ни на карты и бесконечные игры сокамерника, ни на постоянные посещения Антония и Малика, ни на хорошие новости о Габриеле, бывший командор не реагировал, не способный никак успокоиться. Его душу постепенно прожигал и систематически поедал чёрный мрак, заставляя его проваливаться всё глубже в пучину безумия. Казалось бы, скоро он вконец сойдёт с ума.

Внезапно замок на двери стал щёлкать, готовясь к тому, что его сейчас откроют. Эстебан по привычке подумал, что к нему сейчас зайдут привычные для него знакомые. Но вот дверь открылась, и в камеру вошёл высокий человек в чёрных прилегающих одеждах, классического типа.

От этой картины Эстебан просто обомлел. Всё его плохое настроение, апатия, уныние и отчаяние мгновенно развеялись, сменившись глубочайшим удивлением. Он ожидал увидеть кого угодно, но не его. Бывший командор просто сорвался со своего места и буквально полетел навстречу вошедшему человеку.

– Карамазов! – воскликнул Эстебан стремясь заключить друга в объятия.

– Да, это я, – спокойно и с улыбкой ответил вошедший и они оба тепло и по–дружески обнялись.

– Ты что здесь делаешь? – Радостно спрашивал Эстебан, держа своего друга за плечи.

– Пришёл тебе лично сообщить тебе радостную весть, – не скрывая очень редкой улыбки, говорил Верховный Инквизитор.

– Что за весть? – с огромным любопытством поинтересовался Эстебан.

– Тебя оправдали! – радостно вскрикнул Карамазов.

– Вот холера, мне опять одному здесь сидеть, – недовольно и практически неслышимое для остальных из подлобья пробурчал Ротмайр.

Они ещё пару мгновений стояли в полной тишине, после чего инквизитор похлопал по плечу Эстебана и тихо сказал ему:

– Пошли, поговорим.

Карамазов и бывший инквизитор вышли из камеры, оставив в ней всего одного человека.

После того, Эстебан покинул ненавистную ему камеру, то в душе сразу появилось некое эфемерное чувство свободы.

– Как у тебя с ранением? – поинтересовался Эстебан.

– С ранением у меня всё в порядке. Слава медицине Рейха. А вот у нас проблемы, – Ответил уже с мрачностью, сменив свою улыбку, на каменное ворожение лица, твёрдо сказал Карамазов.

– Что случилось? – Беспокойно вопросил Эстебан.

– Тебя оправдали и восстановили в звании Командора, но после того, как я и Верховный Отец прислали специальные прошения вашему Консулу. Первоначальное решение вашего суда было явно не твою пользу и они хотели оставить тебя в этом карцере на три года за «предательство». К тому же, твоя ситуация и поступки готовы разделить полк–орден буквально надвое. Одни считают, что ты поступил достойно, ради спасения Рейха, а другие же думают, что ты нарушил священные запреты и догматы полк–ордена. Поэтому у тебя сейчас множество врагов в твоём же доме.