Блюм не расставался с тетрадкой, в которой значилась каждая ходка за весь текущий год. Он дотошно перетирал с водителями каждую деталь, сверяя и перепроверяя все, что им помнилось о поставках, которые мой дед и Дэн Кэрролл поставляли в Бостон. Когда ответы Блюма не устраивали, возле соответствующей пометки в тетради он ставил вопросительный знак. Дед просто наблюдал за Блюмом, а тот красноречиво намекал шоферам, что этот делец нечист на руку, и настраивал канадцев против своего же напарника.

Между тем сверху кисеей начинала колыхаться белая завеса бурана. Дед хотел поторопить Блюма, но тот никак не прореагировал. Они тронулись лишь тогда, когда ветер усилился, – разумеется, через десяток миль дорогу напрочь занесло, и небольшая колонна машин затормозила.

– Надо поискать, где приткнуться, переждать, – пробурчал Тинделл. – Не хватало еще застрять в снегу с грузом бухла.

– Я думал, ты всех, кого надо, купил, чтобы копы к нам не совались, – сварливо заметил Блюм.

Он опять выудил из кармана тетрадку и взялся зачитывать различные суммы и количества бутылок, которые Тенделл указывал как расходы на подкуп в истекшие месяцы. Тенделлу хотелось сказать, что если бы Блюм своим докапыванием не замедлил отъезд, они бы успели уехать до бурана и были б сейчас возле города, но настраивать против себя человека Соломона было рискованно.

– От копов-то я откупиться могу, – заявил Тенделл, – а с федералами договориться сложней. Особенно с новыми, которые здесь недавно. Со старыми у нас схвачено, но сейчас на нас стали насылать въедливых задротов, которые на деньги крысятся. И они не дураки. Знают, что мы катаемся по этим трассам.

– И ты предлагаешь?

– Недалеко отсюда живет старик по имени Уоллес. У него есть амбар, который он иногда позволяет использовать. Встанет нам это в ящик виски, но оно того стоит. Мы сможем переждать метель. И у Уоллеса есть еще и трактор с отвалом. Он нам поможет завтра выбраться обратно на дорогу.

Мысль о ночевке в северном лесу, похоже, вызвала у Блюма недовольство. Хотя сложно представить, где, когда и при каких обстоятельствах Блюм имел довольный вид. Испытывать положительные эмоции ему не позволяла даже мимика.

– Ящик, говоришь? – спросил он с подозрением. – Что-то многовато.

– Во-первых, он рискует. Во-вторых, он тоже на стороне приторговывает, где контрабандой, где самогоном. Я думаю, что из вискаря, который мы ему дадим, он забодяжит варево объемом в пять раз больше.

– Значит, есть смысл поторговаться.

– Он не из тех, кто торгуется.

– Чушь! Торгуются все. Надо только найти рычаг для нажима.