Дрова в камине догорели, и угли распространяли ровный и стойкий жар. Пройдет час или чуть больше, и видение растворится в этом угасающем морозном дне весны.

— Наверное, этот домик создан для того, чтобы видеть свои мечты, — размышлял вслух Виктор. — Они приходят сюда… нет, не так: они уходят сюда. Уходят от быта, от телевизоров, газет и приемников, от митингов и парадов, от заведенных не ими порядков, от планов и проблем, от сплетен и склок, звонков телефонов, шума машин под окном и пустых разговоров, от всяких разных мелочей и минутных желаний, которые почему-то не исполнились… И вот когда они остаются здесь одни, без всего этого, к ним возвращается их настоящая мечта.

— Они переходят из мира в другую реальность… наверное, высшую реальность, где у них ничего нет, а только мечта.

— А домик — точка перехода.

— Виктор, а какая у вас мечта здесь, в этой реальности?

— Здесь? — Виктор немного замялся. — Она, наверное, большая, как море. И даже если она не сбудется… то пусть сбудется хоть немножко.

— Что же это за мечта?

— «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным».

— Прочитали где-нибудь в книге?

— Да. Но разве плохо попытаться достичь этой мечты?

— Наверное, нет… Хорошая мечта для мужчины.

— А вас, Наташа, какая мечта посетила в этом уголке приближения к высшей реальности?

— Ну… она не так масштабна.

— Личный секрет?

— Да… Нет, это для вас не секрет, но… Я не знаю, стоит ли это говорить… хотя, наверное, не сказать этого было бы невозможно. — Она слегка побледнела, ее тонкие пальцы мяли ремешок от сумочки.

— Наташа, ну что же вы себя так терзаете? Тогда лучше сказать, так будет легче.

— Хорошо… Только не пугайтесь. Мне очень хочется родить от вас ребенка.

Глава 20 «Non, je ne regrette rien»[24]

Глава 20