Впереди была долгая дорога, утро казалось зябким и очень радушным для подобных приключений. Сонная дремота, которая все больше одолевала Мура, ни под каким предлогом не хотела выпускать парня из своих объятий. Так, погруженный в пучину душераздирающих сомнений и подозрений, он простоял неизвестно сколько. Наконец, Эрика вышла к нему, и они побрели в необременительном молчании к станции поезда.

Все вагоны за ночь промерзли, в воздухе витал слегка уловимый морозец. Муру даже сперва показалось, что здесь побывал Май, и от этой мысли ему стало не по себе. Интересно, где сейчас носит этого несчастного, и что он собирается делать дальше?

Эрика села возле окна, вжавшись в свое пальто. Ее шарф закрывал почти все ее лицо, и только карие глаза сверкали проникновенным взором. Она дрожала от холода, и от этого казалась очень кроткой и беззащитной. Какой же это был обман.

Мур подсел к ней поближе и обнял ее, дабы согреть. С каждым жестом и движением его терзали сомнения, и откуда-то из глубин его души доносились голоса тех, кто так отчаянно предостерегал его не связывать себя с ведьмой, даже самой тонкой и хлипкой нитью. Но уже было поздно – Мур Лисц вступил на эту ухабистую тропу, которая была на редкость изворотлива и непредсказуема.

Эрика мирно задремала, и ей заметно стало теплее. Щеки ее порозовели, она казалась маленьким огоньком, который только стоило защитить от ветра, как он моментально разгорался синим пламенем. Мур все думал, теперь уже о себе. Он прекрасно все осознавал, помнил свой печальный опыт, понимал, что стоит держаться подальше от всего, что является частью непреодолимой всепоглощающей тьмы. Но парень ничего не мог с собой поделать – его неминуемо тянуло туда, в самую глубь этого леса, где все черти плясали и насмехались над его глупостью. Он и, правда, поступал откровенно глупо. Наверное, такова природа человека – его, как мотылька, всегда тянет к огню, ему не нужно покоя, ему хочется гореть.

– Мур? – сонно произнесла Эрика, выводя детектива из самозабвенного помутнения.

– Что?

– Наша станция, милый, поезд давно стоит. Ты о чем-то задумался? – она как-то тревожно смотрела на него, и Мур все больше начинал верить, что эта девчонка умеет читать мысли.

– Да я все думаю о Жаклин, – соврал он поспешно, – это неважно, пошли скорее, пока остановка не закончилась.

Прибыли они в уютную деревушку Хартил, про которую столько рассказывал Май, сочиняя прямо на ходу подробности своей фальшивой жизни в церковной школе. Морозная дымка окутывала здешние края более ласково, чем их одинокий пригород. Местные магазинчики и лавки начинали свою работу, хозяева зажигали гирлянды и огоньки, которыми были увешены витрины. Под ногами перекатывался припорошенный снег от робкого ветерка, что гулял здесь, словно местный дух. На главной площади вовсю кипела работа – фермеры устанавливали стенды для предстоящей молочной ярмарки, дети резвились возле высокой ели, которую готовились украсить к предстоящим праздникам.