Наконец, они подошли к нужной им пекарне, которая горела теплым огнем. Возле ее двери красовалась пузатая статуэтка усатого довольного жизнью булочника. Огоньки на витринах мерцали, отражаясь игривым свечением на разбросанном снегу. По ту сторону рабочий день уже давно начался, и суета поглотила хозяев этого заведения.

Мать Антони Флорес Мармальд, которую Мур мельком видел на вокзале пару недель назад, выглядела невероятно грациозно и элегантно. Она была редкой красавицей, на ней было одето простое коричневое платье и передник, волосы аккуратно убраны назад, но при этом скромном одеянии она казалась какой-то принцессой из сказки. Ее гордая стать и притягательная строгость пленили любые взгляды. Она очень по-деловому, но в то же время почтительно говорила с пекарем, раздавая ему какие-то поручения. Помощники пекаря таскали свежеиспеченный хлеб и раскладывали его по полкам.

За прилавком стояла молодая девушка, которая была невероятно похожа на свою мать, – ее отличала такая же стройная, словно высеченная скульптором, фигура. Она была невероятно сосредоточенна на том, что готовила кассу к работе. Рядом с ней копошилась низкого роста девушка, не походившая на остальных. Она с большим усердием раскладывала бумажные пакеты рядом с кассой (в них видимо клали выпечку и хлеб при продаже). В углу же в старом кресле-качалке с такими же большими зелеными глазами, как у Антони, и с такой же фигурой, сидела девушка чуть помладше остальных. Она качала на руках крошечного ребенка, закутанного в одеяльце. Возле нее крутилась девочка лет пяти, одетая в клетчатое платье. Она самозабвенно танцевала со своей большеголовой куклой. Рядом с подлокотником кресла стоял мальчик лет четырех, одетый в штаны на подтяжках и пузатую рубашку и что-то отчаянно требовал от девушки.

Мур поймал себя на мысли, что уже несколько минут он молча наблюдает за происходящим в пекарне, напрочь позабыв зачем он здесь находиться. Парень оглянулся на Эрику и увидел, что она подобно своему спутнику также рассматривает семью Мармальд.

– Она очень красивая, – без зависти и с неким очарованием проговорила ведьма, – неужели, она родила двенадцать детей?

– Сам не верю, – улыбнулся Мур, – ладно, пошли. А то так замерзнуть недолго.

Они поспешно вошли в уютную пекарню, и их тут же захватил аромат свежей выпечки и невероятного тепла. Все присутствующие тут же обратили свое внимание на гостей.

– Господин Лисц? – приветливо произнесла Флоренс, и вся ее строгость и деловитость вмиг исчезли, – очень рада вам.

– Здравствуйте, госпожа Мармальд, мы тоже рады встрече с вами, – отозвался Мур, – это Эрика, моя помощница.