Снег вновь засуетился за окном, нервный ветер гонял его по безлюдным полям и дорогам. Мур так и не добившись ничего от скрытного принца, решил не дожидаться выхода Эрики, которая явно избегала детектива, и, раскланявшись, покинул поместье.

Глядя в окно поезда, который своим шумом и постукиванием колес успокаивал его сердце, Лисц все гадал, заколдована ли была собака Лапушка, и зачем Алисе понадобилась столько крови родных и близких? Не похоже, что с ее помощью она совершала какие-то обряды. Тревожность Мая передавалась и Муру, и он все не мог перестать думать о подавленном настроении наследника и его почерневшей руке. Эта чернота была схожа с тем ранением, каким одарил паренек его самого в начале расследования, но не мог же он ранить сам себя. И к тому же, его повреждения должны были тут же залечиться благодаря его способностям. Что-то тут было нечисто.

Все тяжелее и тяжелее становилось пробираться по дебрям непроходимого расследования, которые вырастали на пути детектива с несказанной скоростью. Мур чувствовал, как паучья сеть опутывает его, душит, не давая сделать и шагу. И чем рьянее он пытается освободиться, чем стремительнее старается найти желанный ответ, тем сильнее путы сдавливают ему горло и обвивают конечности, завязываясь в крепкие и надежные узлы. Парень прекрасно знал, он был убежден и мог поклясться чем угодно, что нечто очевидное, но значительное он упускает во всей этой цепочке, что могла бы связать недостающие и лишние детали в единое целое.

Побродив бесцельно по городу меж распространяющегося, словно чума, предпраздничного настроения, Мур почувствовал себя невероятно одиноким и чуждым всеобщему веселью. Невольно это навело его на мысли о словах Жаклин, об его семье, которая была так давно утеряна из памяти детектива, что ему казалось, что ее и вовсе никогда не существовало. Муру казалось, что и его не существовало, что он лишь не упокоенный призрак, что мечется в бессилии среди живых, надоедая им бесконечно своим глупым расследованием, до которого никому нет дела.

– Господин Лисц? – донесся до него голос Лео. Детектив обернулся и увидел перед собой своего бывшего помощника, укутанного в зимний красный шарф и черное пальто. Он обреченно держал в руках кучу пакетов и коробок с навязчивой праздничной расцветкой.

– Здравствуй, Лео, – нахмурившись, осмотрел его Мур, – не знал, что ты поклонник прогуляться по магазинам.

– О нет, что вы, упасите боги, – еле удерживая в руках коробки, вздохнул Лео, – это все матушка готовится к Йолю.

– В таком случае, до встречи, рад был повидаться! – незамедлительно решил удрать детектив, но паренек его сердечно заверил: