– Ничего удивительного – за это им куча денег поступает из налогов.

– Согласен, было бы странно, если бы они никого не убивали.

– То-то же, – Адель откусила кусочек шоколадки, неожиданно появившейся в кадре. – Ты, кстати, говорил, что не хочешь больше участвовать в войнах, разве нет?

– Война – как любовь: если она твоя, вы обязательно встретитесь.

Королева хохотнула, но быстро посерьезнела.

– Так зачем ты мне звонишь с чужого номера?

– Узнать, что ты хочешь за отмену вторжения в Монархию. Такой вариант возможен?

Адель отвела взгляд, словно для раздумий. Но, похоже, слушала своих советников – за пределами видеоканала она могла спрятать сколько угодно народа.

– Возможен, – согласилась она. – Только в этот раз цветами не отделаешься, – королева игриво показала кончик языка, даже зная, что за ними наблюдает куча людей.

– Я же говорил! – Арман за кадром дал кому-то пять.

– То есть, мы прямо сейчас можем это обсудить? Не потребуется созывать какие-нибудь сборища бюрократов?

– Конечно, можем. При условии, что ты говоришь от имени канцлера и Михъельма, а не от своего.

– Так и есть.

– Вот и славно. Знаешь, до твоего звонка, я все-таки была уверена, что Монарх одержит верх. Ему дали под дых, но рано или поздно он восстановит силы и сможет навалять вам. А когда узнала, что против него выступаешь ты… шансов у бедного землянина поубавилось.

– Благодарю за комплимент. В такие моменты жалеешь, что выгнала меня из страны?

– Я жалею каждый раз, как вижу твоих родственников, – она закатила глаза. – Постоянно шляются по моему дворцу и буравят взглядом. Это болезнь такая или что?

– Они взывают к твоей совести, – усмехнулся Ивар.

– Я спасла тебе, дураку, жизнь. За твою голову дают награду, очень неплохую.

– Все потому, что исправно выполнял свой долг.

– Как видишь, иногда это наказуемо… Так что, обсудим условия?