– Сара, я его не привораживаю. Я свое решение приняла, теперь пусть решает он. – Фарфоровые часики на столе показывали, что он уехал ровно сутки назад.

– Если уж решила остаться с ними, то не теряй бдительности, – предупредила на прощание Сара. – А захочешь вернуться домой – возвращайся.

Часы пробили половину. В Оксфорде уже стемнело.

А, к черту. Я сняла трубку и набрала его номер.

– Диана? – В голосе слышалась тревога.

– Ты меня узнал или французский номер? – засмеялась я.

– Стало быть, все хорошо. – Тревога сменилась облегчением.

– Да. Твоя мамочка развлекает меня что есть сил.

– Этого я и боялся. Что она тебе наплела?

Я решила пока не вдаваться в детали.

– Чистую правду. Что ее сын являет собой адскую помесь Ланселота и Супермена.

– Похоже на Изабо, – подтвердил он с намеком на смех. – Отрадно узнавать, что она не изменилась, переночевав под одним кровом с колдуньей.

Расстояние, бесспорно, помогало мне привирать в разговоре, но перед внутренним взором отчетливо всплыла его квартира при колледже Всех Святых. Мэтью что-то читает, сидя на моррисовском стуле. Лицо у него при электрическом свете как отшлифованный жемчуг, между бровями сосредоточенная морщинка.

– А что ты пьешь? – Единственное, что оказалось не под силу моему воображению.

– С каких это пор ты интересуешься винами? – искренне удивился он.

– С тех самых, как для меня открылась эта обширная область знания. – «С тех самых, как узнала, что ими интересуешься ты, дуралей!»

– Сегодня пью испанское, «Вега Сицилия».

– Сколько ему?

– Урожай тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года.

– Совсем крошка?