Большинство проезжающих водителей не проявляли к ней достаточного интереса, чтобы сбросить скорость и присмотреться. Те немногие, которые притормаживали на мгновение, снова жали на педаль газа, возможно напомнив себе, что в нынешней обстановке те, кто приходит на защиту полицейских, рискуют своим добрым именем, а то и чем-нибудь серьезнее. Добро пожаловать в нецивилизованное общество.

Но один из тех, кто не остановился и почувствовал себя виноватым, может позвонить в полицию или начать обсуждать увиденное в любительском радиодиапазоне. Джейн не позволяла себе прислушаться к тиканью часов, но часы все равно тикали.

Она подошла к патрульному и по пульсу и дыханию решила, что может оставить его в таком виде. Летучий хлороформ почти испарился с лица. Даже прикрытый шляпой, он все равно придет в себя минут через десять.

Неохотно сняв с патрульного значок – звездочку в колесе, – она не стала брать пистолет, чтобы парень не остался без всяких средств защиты. «Зиг Зауэр Р320» не покинул кобуры. Но при этом она вытащила ключи от «форда» из кармана куртки и забросила их за отбойник, в надвигающуюся темноту, чтобы он не смог воспользоваться ее машиной.

Вернувшись к черному «доджу-чарджеру» – белыми были только капот, верх и крышка багажника – с эмблемой техасской дорожной полиции на передних дверях, она села за руль и быстро разобралась в кнопках управления, включая те, которые относились к компьютеру «Панасоник тафбук» и электронному накопителю с печатающим устройством.

Когда обозначился большой просвет между машинами, она выехала с обочины на дорогу и помчалась на север, включив сирену и маячок на крыше. Динамика у машины была отличная. Через несколько секунд скорость достигла ста миль в час.

Часть шестая Девятый этаж

Часть шестая

Девятый этаж

1

1

Сто десять миль в час, скорость все растет…

Здесь, в темноте безвременья, на землях бесчисленных народов, живших так давно, что они не придумали себе даже названий, пользуясь рисунками, с которыми и отождествляли свои племена, на выжженных равнинах, где росли тонкие травы, хрупкие, как волосы мертвеца, на вулканических склонах, где не росло почти ничего, кроме богатой воском канделиллы, где не виднелось ни одного огонька, а звездам негде было отражаться, в этой первобытной пустоте не было ни одного акра, за которым постоянно не наблюдали бы камеры с орбиты, роботизированные глаза спутников, и если еще оставалась хоть какая-то надежда на будущую свободу, она заключалась, как ни смешно, в том, что суперсовременной техникой управляли несовершенные человеческие существа, которые, возможно, никогда не научатся пользоваться ею так, чтобы максимально подавить свободу, и будут постоянно подвергаться атакам фанатичных хакеров, умеющих откапывать уголовные и скандальные истории в массивах данных, собранных оппозицией.