Но оказалось, что Варягу повезло в последнюю секунду. Он сумел загнать грузовик под реактор до того, как задетый в процессе этого домкрат выбило из-под ноши. Реактор рухнул уже на платформу грузовика с высоты в десять сантиметров и теперь держался на ней под действием собственного веса с сильным перекосом относительно продольной оси. Овечкин вместе с Шарафутдиновым обследовали получившуюся нелепую конструкцию и пришли к выводу, что двадцать тонн с платформы грузовика ураган смести не должен. Для надежности реактор скрепили с платформой сваркой, проверили все источники питания и разошлись по базам ждать, когда истекут оставшиеся до интоксикации сорок минут.

Эта интоксикация далась Антону еще мучительнее предыдущей, хотя он был уверен, что мучительнее уже быть не может. Порфирьев вновь ставил всем капельницы от недо-врача, но если что и помогло Овечкину не умереть, то только мысль о том, что главные проблемы уже позади, и спустя сутки он навсегда покинет опостылевший Росрезерв. Потому что вывозить отсюда больше нечего. Впоследствии оказалось, что он ошибался, но тогда эта мысль помогла ему выжить.

Экспедиция приняла антирад, свернула базы и двинулась в обратный путь. Сразу же оказалось, что недопилот не может вести грузовик с реактором. Из-за перекоса грузовик кренился, его постоянно сносило в сторону, недопилот к этому готов не был, поэтому глючил и терял курс. Грузовик дважды теряли, колонна возвращалась, и Порфирьев каким-то чудом находил его в кромешной пылевой тьме, ориентируясь на собственные ощущения и панические вопли Теха, который сидел за рулем новоиспеченной мобильной АЭС. Закончилось все тем, что за руль АЭС сел Варяг, и колонна двинулась за ним, отказавшись от недопилота. Держать высокую скорость кренящийся грузовик не мог, поэтому двигались едва тридцать километров в час, и Антон в тихой панике не сводил глаз с хронометра. За цикл антирада прошли едва треть пути до Центра, развернули базу и устроили стоянку.

Интоксикация прошла жестоко, но обошлось хотя бы без ураганов. За сутки получившим обморожение людям стало хуже, двое из них не смогли подняться на ноги, у несчастных начался некроз тканей, и на их обезображенные лица нельзя было смотреть без содрогания. Их вынесли из спецпалатки на руках, уложили на сиденья вездехода и продолжили путь. На этот раз бураны приходили чаще, но были значительно слабее, и Порфирьев не останавливал колонну. За час до интоксикации до Центра оставалось девяносто километров, и Варяг сообщил, что за это время добраться в их состоянии до цели невозможно.